И лишь когда бескровная старуха
Приблизится на бледном скакуне,
Дабы отправить нас вовне,
Косу приставит аккурат под ухо,
Тогда лишь мы замолим о пощаде:
«Не отправляйте нас во мрак,
Ведь жизнь-то прожита не так!
Отсрочку дайте бога ради!
Я не успел, я не заметил,
Не дописал, недолюбил…
Ведь раньше — боже, с кем я был?!
И лишь вчера её приметил.
И все ж любовь сильнее смерти,
Не упустить бы впопыхах.
Вот! Вот она, в моих руках
Средь этих штормов, круговерти.
Одну с моим нащупав частоту,
Как близко её сердце застучало!
И что это: конец или начало —
Не знали мы, бросая наготу
В горнило ненасытной страсти,
Забыв природные напасти.
И по волнам серебряная «Вьюга»
Летела. И желанная подруга
На серебристой простыне
(и это точно не во сне)
Была прекрасней красоты.
О, совершенство! Это ты?
Я спрашивал, но не искал ответа.
Я слушал её сердца ритмы где-то,
Там, где серебряная грудь
Была живая, словно ртуть.
А я был сильный, словно шторм,
Что лодку нёс меж страшных волн,
И вместе с нею отрывался от волны,
В нирвану, к звёздам, в даль, где табуны
Стремглав летят единорогов
Меж райских кущ да горних рек порогов.
Раз восемь нас встречал астрал,
Но негодяй, девятый вал,
На судно бросил дикий шквал
И кинул «Вьюгу» в зубы скал.
Часть II. Уннега
Глава 1. Клаврат
Когда луч солнца после бури
Падёт на запоздавшую волну,
Что не успела скрыться в глубину,
Та сгинет пеной в хмури.
Поэты рифмы поменяют.
Отставить хмурь,
Даёшь лазурь!
И искрой льдинки заиграют.
Мы снова живы, невредимы.
Сидим на скальном берегу
И варим на костре еду,
Друг друга любим и любимы.
Кормой в воде, на треть на берегу,
Лежит спасительница «Вьюга»
Средь глыбокаменного круга,
Загару борта выставив дугу.
И Соня начала повествованье.
— Давным-давно на этих берегах,
Меж рек, озёр, на мшистых островах,
Была чудесная страна. Её названье
Когда-то берегли старинные преданья.
Звалась Уннега, жители — уннеги.
Ловили рыбу, строили ковчеги
Должно быть, с самого начала мирозданья.
Здесь долго, долгие века
О скалы разбивались волны,
И лесы были всякой дичи полны,
А жизнь понятна и легка.
Природы райский уголок,
Где всякому хватало счастья,
Где каждый, не боясь напастей,
Земной свой срок прожить бы мог.
Природа, словно любящая мать,
Давала детям всё что нужно,
Чтоб не работали натужно.
Однако заставляла соблюдать
Свои законы неизменно
И не прощала жадности, гордыни,
Всегда топила смельчаков на льдине.
Олень, напрасно убиенный,
В последней судороге пенной
Охотника рогами задевал,
И тот, сражённый наповал,
На роге повисал, окровавленный.
Уннеги кладбища не заводили.
В долблёный чёлн последний прах
Грузили, чтоб исчез в волнах.
О мёртвом долго не грустили.
Они любили наблюдать,
Как жизни ручеёк певуч,
Резвясь, сбегает с горных круч.
А чем ему придётся стать?
Рекой могучей и широкой,
Вобравшей силу неба и земли,
По коей смогут корабли
Пуститься в путь весьма далёкий.