В начале этой деятельности у него происходили всякие недоразумения с фамилией. Квест — настоящая фамилия Димки — у «продвинутых» из компьютерного мира геймеров ассоциировалась со знаменитым классом игр, и все они воспринимали Димкину фамилию как кличку. Но это потом…
А тогда он здорово играл на гитаре — у него было богатое воображение и отменный слух. Пел, правда, слабовато. В «лабуховском» сообществе Димка быстро научился зарабатывать на безбедную жизнь перепродажей дефицитной тогда аппаратуры и получил первичное, еще весьма наивное, понимание коммерции. Позже, когда начался уже настоящий бизнес, Квест с ностальгией вспоминал те времена, досадуя, что бросил музыку. С высоты своего нынешнего опыта он был уверен, что смог бы делать деньги и на своем «Джипсоне де люксе».
Годы прошли, а слух остался.
Предосенними таймырскими утрами на озерах холодно.
Окоченевший Сержант лишь недавно разбудил его и пулей отправился в палатку — отсыпаться. Квест схватил термос с кофе и без особой радости заступил на «пост номер один» — импровизированный схрон на стыке леса и берега, из которого хорошо просматривались все подступы к лагерю. Этот шедевр засадного дела был создан накануне вечером из выбеленных морозами стволов и сучьев — из мертвого плавника, в большом количестве устилавшего озерный берег.
Сидя внутри этих кривых и гладких дров, напоминавших ему свалку скелетов доисторических животных, нахохлившийся Квест тихонько потягивал сигарету, несмотря на строжайший запрет. Он честно старался распускать дым по возможности конспиративно, вдувая его в переплетения тонких веток. Оправдывал себя тем, что дым помогает отбиваться от надоедливой мошки. Сезон всевластия этой мелкой бестии уже наступил, хотя и комары еще попадались в достатке.
На обилие кровососущих тварей все люди реагировали по-разному. Одни мазались через каждые полчаса, другие почти не обращали внимания — мол, ничего страшного. Лишь бы аллергии не было.
Мошку Квест переносил легко, а комаров ненавидел и боялся. Те, словно собаки, — будто чувствовали флюиды Димкиного страха. Основная масса комаров, слетающихся к лагерю, всегда клубилась именно над его головой. Лишь один раз он испытал к этим тварям теплые чувства — на берегу Или, в Казахстане. Сидел он с друзьями и подругами, ловили рыбу и кайф. Он уже два месяца гостил у родни, смертельно соскучился по Норильску и теперь намеревался угостить надменных алмаатинцев северным сугудаем. Вечером, когда жаркое солнце закатилось за стену каньона и все «хлопнули по первой за такую закуску», Квест услышал знакомый писк. Здоровый «зверь» по-братски уселся к нему на плечо, и Димка почувствовал, как у него по щеке скатилась слеза умиления… Как на милом и далеком Таймыре! Это была непростительная слабость, поэтому в родном аэропорту он решительно прибил первого же крылатого хама.
Ободренный воспоминаниями, Димка вытащил мазь, густо намазался и положил тюбик рядом с «мобилкой». По соседству лежал Донцовский бинокль и ракетница, которую он повернул стволом в сторону «границы». При взгляде на нее изрядно озябшему Димке на ум пришло много раз прочитанное в книгах: «…он взял пистолет, и знакомая рубчатая поверхность щечек приятно согрела его руку, придав уверенность…» Квест брал ракетницу и проверял писателей. Отвратительный лягушачий холод плохо обработанного пластика каждый раз повергал его в уныние. Последние молекулы уверенности грозили раствориться без следа в утренней прохладе.
Квест прекратил щупать оружие, затушил сигарету (как положено — о подошву), поворочался, устраиваясь на земле поудобнее и добросовестно начал нести службу.
Через полчаса он услышал звук. Тот самый — нарушивший тишину. И вскоре опознал его.
Еще два дня назад этот звук его бы только обрадовал, но сейчас, в свете последних событий, Квест напрягся и почувствовал, как пульс набирает темп. На тихом и почти необитаемом горном озере Аян становилось людно, как на Бродвее…
Вдалеке над озером в их сторону шел вертолет.
Сначала Квест хотел выскочить и побежать к палатке, но, вспомнив строжайший инструктаж, взял в руки рацию. Пост часовому покидать не полагалось.
— Донцов, подъем. Над озером вертолет, — часовой старался говорить шепотом, но ему казалось, что голос слышно на противоположном берегу Аяна.
Донцов отстоял охранную вахту первым и потому неплохо отдохнул. Проснулся легко и ответил почти сразу же:
— Все понял. Будь на месте, наблюдай.
— Хорошо… А вы скоро?
Выйдя из нагретой дыханием палатки, Андрей поначалу не услышал ничего, но Квесту верил. Все давно знали, какой слух у бывшего музыканта. Сержант уверял, что Димку можно смело поставить в одну линейку с Барсиком — по порогу слышимости.
Донцов было полез обратно в палатку за своим биноклем, но вспомнил, что «Пентакс» сейчас несет службу вместе с часовым; взял «Минолту» и, секунду подумав над категориями сострадания и жалости, разбудил крепко спящих ребят.
Хорошее дело — сильная оптика со светофильтром.
Точка вертолета приближалась к ним с юга, с совершенно неожиданной для этих мест стороны. Они, по очереди передавая бинокль, рассматривали медленно плывущий на фоне дальних склонов противоположного берега еле различимый силуэт. Теперь уже все слышали далекий монотонный рокот мощного двигателя.
Кое-как проснувшийся Игорь сообразил первым:
— Лодка! И костер тушить…
— В кусты!
Сержант с Донцовым кинулись на берег к Девочке, а Игорь, подхватив под мышки сгоряча сразу оба бревна — основы долгоживущего костра-нодьи, потащил их волоком поглубже в заросли. Бросил бревна в кустах и только тогда подумал об их неподъемном весе, оглянулся.
Мужики в ногу бежали по берегу (ну, прямо спецназ морской пехоты!), с двух сторон приподняв огромное тело «Зодиака-Фишхантера». В кустах сразу перевернули темным днищем вверх — уж больно красивые и хорошо различимые с воздуха надписи на бортах сделали изготовители. Все вместе забросали влажную от утренний росы лодку густыми ветками смородины, уже почти созревшей.
Тем временем вертолет заметно приблизился и превратился в хорошо заметный без бинокля силуэт «милевской» машины.
— Я — к соседям! — никто не понял, когда Сержант успел взять обрез. Он, не спрашивая, буквально вырвал у Донцова из рук свой бинокль и быстро добавил: — Игорь, хватай сканер и — за мной! Вертушка к ним летит… Да не спи, черт!
Донцов не знал, правильно ли поступает Майер, нужно ли их группе вникать в чужие дела? Импульсивному Сержанту проще. Он частенько действовал «автономно» от остальной компании, жадно искал острых ощущений. Найдет когда-нибудь на свою и их голову…
Андрей же всегда чувствовал ответственность за всю команду. И теперь не знал, как надо поступить ему. С одной стороны, внезапное появление вертолета могло быть результатом вполне обычной договоренности, визитом вежливости кого-нибудь из местных бонз или деловой встречей. Дополнительной заброской оборудования и припасов, в конце концов!
С другой — его никак не оставляла мысль, что рядом происходит что-то весьма интересное, необычное, о чем им, людям посторонним, знать, может, и не нужно. Но теперь уже придется узнать… Придется — из уважения к собственному чувству авантюризма, из-за того, что уже влипли, из какой-то глупой, но оказывается, ничуть не позабытой мальчишеской гордости, когда никто не сможет тебе сказать потом: «…а помнишь, ты тогда струсил, струсил…»
От злости, отчасти уже спортивной, Андрей ударил кулаком по каменному бедру и сказал в микрофон «мобилки» часовому, исправно продолжающему стоять на посту:
— Квест, будь на месте, я сейчас подойду.
Чрезвычайно встревоженный возней на берегу Димка спросил:
— Что там у вас?
— В «Зарницу», блин, играем!
Донцов видел, как Сержант, набравший приличную скорость, врубился в кусты на «пограничном» мысу. Игорь не на много отставал от товарища и бежал размеренно и плавно.
Когда Донцов быстрым шагом подошел к ожидавшему его Квесту, он сразу заметил, как изменились всегда спокойные и уверенные в обыденной жизни Димкины глаза. Он выглядел крайне встревоженным и нервно переминался с ракетницей в руке возле береговых «дров». На миг показалось, что уровень адреналина у приятеля зашкалил и он совсем потерял голову. Да и что тут удивительного! Бегают вокруг него с дикой скоростью дружки и ничего не объясняют.