Быстрый кулак блондина пригвоздил потный затылок полукровки к искусно выложенному водовороту. На его лице не осталось живого места. Я нахмурила брови, но вовсе не из-за живого фарша.
Что этот жилистый имел ввиду? Как я могла предать людей тем, что нахожусь рядом с тритоном?
Мои мысли устранила трясущаяся рука черного правителя, которая прилегла на голую бескровную грудь, обрамленную изорванной рубашкой. Затем, Рейг медленно отвел ее. Между его ладонью и ребрами появился красный святящийся шарик, дрожащий, будто щенок, которого выкинули на мороз из уютного дома. – Сохрани мне жизнь. – Промычал вампир, выпуская на волю струйку из угла рта.
Владыка поманил новую сферу пальцем. Та послушно подлетела и исчезла в смуглой руке.
- Сотни моих воинов не вернутся домой. Из-за тебя. – Безэмоциональное лицо его Светлости прятало жгучесть от потери, весь гнев выливался в почти невидимом подергивании бровью. - Отправляйся искупать свои грехи.
С этими словами блондин положил руку на молящее лицо Рейга, и яркая вспышка выжгла алые глаза. С открытым ртом остался лежать белый бездыханный манекен.
Я наблюдала за сией картиной с удовольствием, выставив одну ногу вперед. Виной была не кровожадность, скорее долгожданное чувство справедливости. Однако последние слова полукровки запустили в мозги недоумение, которое щекотало маленькими червячками, не давая разуму насладиться победой в полной мере.
Брилард, еще немного посидев рядом с мертвецом, встал и посмотрел на меня. Я ждала обнимашек, или еще чего, что делают случайно спасшиеся влюбленные, но вместо этого услышала:
- Он успел залезть под одежду?
Вот же недалекое создание. Я ему жизнь спасла, а он ревнует к мертвому мужику. Хорошо, что Владыка не смог рассмотреть всех хищных нежностей своего врага, адресованных мне. Нечего злить по пустякам больших парней. Путь это останется нашей с трупом маленькой тайной.
- Что? Тебя это сейчас интересует? – увидев вопросительную смазливую морду, которая ждала ответа, я разъяснила: - не успел, расслабься.
Я еле договорила, как меня уже сжимали сильные руки и целовали долгожданные губы. Вот так хорошо, я не буду спорить и возмущаться. Даже если кто-то скажет, что есть подвох, я просто забуду открыть глаза.
- А я и забыл, какой ты бываешь сильной, - пролетел над моим ухом добрый дракон.
Это горькое чудо
Мы долго выбирались из глубокого подземелья по тоннелям. Измотанный мужчина пытался сделать вид, что знает, куда нам идти. Но после того, как мы дали круга в третий раз, я поняла, что, одержав сокрушительную победу, чемпион не мог признаться, что он потерялся. Я его не торопила. Ноги еле волочились от усталости и ощущения, что торопиться больше некуда.
Брилард, несмотря на увечья, помогал мне преодолеть очередной каменный выступ, не забывая при этом проверять на сохранность мои округлые места. Его руки стали родными. Пару раз я даже планировала привал во время его чрезмерно заботливых прикосновений. Так хотелось насладиться его Светлостью, несмотря на пот, грязь и болячки. Но мой спутник опять врубил недотрогу, объявив, что трогать до возвращения домой может только он.
Тело охватило приятное расслабление, которое только мешало в поисках выхода. Вспомнив о недавних словах почившего предводителя тварей, я все же решилась спросить:
- Что он имел ввиду? – Владыка вопросительно повел взглядом назад, где волочилась я, - ну Рейг сказал, что я предала людей. Почему?
По вернувшемуся на место затылку блондина стало понятно, что слова так быстро на ум к нему не пришли. Значит он их подбирает. А если так, то ответ мне может не сильно понравиться.
- Ты же покинула Обитель Не Ведающих, - выдержав паузу, осторожно ответил он, - это и есть предательство в понимании Рейга.
Вновь повисло молчание. Блондин понимал, что я пытаюсь складывать кусочки пазла, а его наспех выдуманная причина не вписывалась в головоломку. Что-то здесь не складывалось. Меня же насильно затащили в Долину. С таким же успехом тогда можно было сказать, что все утонувшие предали родное измерение. Или же Рейг посчитал, что я изменила роду человеческому потому, что осталась рядом с Брилардом, сохранив воспоминания о земной жизни. Но кто же виноват, что водоросли их на меня надолго не подействовали. Разве что мои крылатые корни можно осудить.