- Но, если бы не тот кровопийца, что ранил меня, я бы почти со всем сам справился, - довольно заявил он, и дал шенкеля краву.
А, нет, беру свои слова назад. Мистер выскочка по-прежнему для себя на первом месте.
***
В город мы въехали утром. Нас встречала восторженная толпа. Она создала живой коридор до самого замка Долины.
Я мечтала о горячем джакузи и теплой еде, а также, о долгом крепком сне под бочком своего мужчины. Жители второго мира радостно приветствовали нас, кидая цветы и зерна под копыта кравов. Судя по всему, гонец уже известил местных о поражении Искателей, за что мы и получали сейчас лавры.
Я ехала рядом с его Светлостью, наблюдая за тем, как он благодарно машет рукой своим подданным. На смуглом лице поселилась усталость, и тритон едва мог улыбаться. Видимо, не достаточно было выпитой им воды, и многочисленные повреждения всю дорогу давали о себе знать. Но качок, естественно, не признавался в страданиях. Я тоже чувствовала, как тело ломит. Руки и ноги просили мягкой горизонтальной поверхности, глаза – сна, а желудок – пищи. Оставалось совсем чуть-чуть до ворот дворца, когда в толпе я заметила знакомое лицо.
- Езжайте без меня. Я присоединюсь позже, - немея от шока, постаралась сказать я как можно естественнее.
- Куда ты? – тритон недоверчиво на меня посмотрел.
- Хочу кое-что купить в той лавке, - моя рука указала на купца, торгующего разными пузырьками и травами на площади.
- Прикажи служанкам, тебе доставят, - удивленно возразил Владыка, но я его уже не слышала, пытаясь спешиться с четвероногого гиганта самостоятельно. – Женщины. – Его голос тронулся легким раздражением, и блондин обиженно двинулся вперед.
Забыв про усталость, я старалась не упустить из виду женщину с корзиной, полной мелких желтых цветочков. Наверное, она собирала их специально, чтобы осыпать воинов, принесших спокойствие.
Фортунцы суетились вокруг меня, практически лишая прохода. Я старалась улыбаться в ответ и жать протянутые ко мне руки, чем вызывала радостное недоумение. Наконец в поле зрения вновь появилась невзрачная корзинка, и я двинулась в ее сторону, по крестьянским дворикам.
Догоняя юркую женщину, которая понятия не имела о слежке, я осознавала, что невозможно здесь ее присутствие. Однако, перепутать курносую мордашку миссис Стэнфорд с другой я просто не могла.
Настигнув маленькую фигурку, я поспешно развернула ее к себе и чуть не упала в обморок. Она! Точно она!
Передо мной стояла и медленно моргала мать моей лучшей подруги. Только немного чумазая и забывшая про диету, в теплом платье с рукавами из мешковатой ткани и сером переднике. Та, что заманила меня на горное озеро и получила за это милого сынишку. Меня рвали на части удивление и злоба, поэтому я не понимала, с чего начать. Ошарашенная, моя знакомая, трясущимися руками достала из корзины цветок и протянула мне.
- Да здравствует ее Светлость, - шепотом скульнула она.
- Что вы здесь делаете?! – Я схватила ее за плечи и встряхнула, чтобы привести в чувства. Но от негодования, видать, перестаралась, и женщина в ответ только ойкнула. – Миссис Стэнфорд, зачем вы вернулись сюда?
- Кто? – изумленно спросила она, немного придя в себя.
- Вы! Что вы тут забыли? Или решили посмотреть. Добралась ли я до нужного адреса?
Мне очень хотелось дать ей пощечину, я с трудом сдерживала себя. Эта сволочь не желала меня узнавать. Лишь кривилась, будто ожидая удара. Затем, ее ресницы опустились и Джейн упала на колени, заливаясь от ужаса:
- Помилуйте, ваша Светлость! Я всего лишь бедная крестьянка. Если в чем-то моя вина, то прошу милости для вашей жалкой рабы.
Ситуация окончательно ввела меня в ступор. Уж слишком хорошо этой своднице удавалось играть роль невинной овечки. Я бы подумала, что она под действием тех самых водорослей, которыми пичкают утопленников в этом мире. Но она уже была здесь, судя по рассказам моей горничной. А потом на Землю вернулась, сохранив рассудок. И вот, что-то ей здесь опять понадобилось, да еще и в тайне от меня. Перепутать свою знакомую я тоже ни с кем не могла. Ведь, даже если передо мной ревела очень похожая на Джейн крестьянка, такое же кольцо с крупным рубином и нависающей над ним золотой кошачьей лапой она найти нигде не могла.
Поступок матери Элизабет был непростительным. Ради прибавления в семействе она принесла меня в жертву тритону. Но жалость к валяющейся в ногах всхлипывающей даме прокралась в сердце, и я решила поговорить спокойно. В конце концов, она внесла неоценимый вклад в мою нынешнюю жизнь. Таким образом, сама того не ведая, привела меня к счастью. К тому же, если Джейн может шастать туда-сюда между мирами, покажет мне, как это делается, или хоть весточку родным передаст.