— Лейтенант Лахов. Эспэ. — сказал он и махнул рукой вверх. Сверху спустился еще один трос, на нем были прикреплены ремни. Мама Марина тотчас обернула один ремень вокруг себя, второй застегнула на Денисе, подергала, убедившись, что держит крепко и махнула рукой. Элвис и лейтенант вместе с лесной поляной вдруг оказались далеко внизу. Денис охнул. Марина прижала его к себе. Наверху, там, где грохот и свет — открылась дверь и там уже их встречали чьи-то руки, их затащили в кабину, посадили у иллюминатора и кто-то отстегнул ремни. Не ссать! — весело прокричал Элвис, которого затащили в кабину вслед за ними. Через толстое стекло иллюминатора было видно, что внизу, под светом прожектора суетятся тени, прибывшие с лейтенантом. Прожектор погас, все погрузилось в тьму и Денис почувствовал как вертолет накренился набок. Кабина освещалась только красноватой лампой у входа и в свете этой лампы было видно как сидящий у входа вертолетчик закрыл дверь и поднял вверх большой палец. И уже тут, в кабине вертолета, под грохот мотора и лопастей, Денис заснул. Не отпуская ее руку.
— Это — Озеров-12. Научный город, или вернее — город науки и надежды. Здесь находится авангард мыслящего человечества. Впечатляет, не так ли? — человек в белом посмотрел на растерянное лицо Дениса и улыбнулся.
— Ничего. Все в первый раз так реагируют. Есть на что посмотреть, да? — они стояли на стеклянном балконе, открывающем вид на город. Белоснежные шпили протыкали небесный свод на головокружительную высоту, между ними парили какие-то массивные конструкции и везде сновали юркие летательные аппараты. Один из них пролетел совсем рядом с балконом и Денис увидел через прозрачное стекло девушку в легком желтом платье. Девушка сидела и болтала с кем-то невидимым, не уделяя внимания управлению и казалось, совсем не страшась того, что она находится в прозрачной капле на большой высоте.
— Красиво. — сказал Денис. Его собеседник улыбнулся еще раз.
— Конечно, красиво. Погоди, вот вечером зажгутся огни — и красивее города ты не увидишь. Здесь сосредоточены самые передовые технологии… до некоторых из них человечество уже додумалось, но пока не смогло реализовать. Другие вот-вот откроют, а некоторые будут неизвестны еще долгое время.
— Например — антигравитация? — спросил Денис, показав на все эти летающие прозрачные капли с людьми внутри.
— Например, антигравитация. — не стал отпираться собеседник: — хотя, технически верно называть это не антигравитацией а скорей нейтрализацией гравитационных волн. Термин «антигравитация» не корректен, хотя это, я думаю, тебе объяснят поподробней, когда ты станешь ходить в школу.
— В школу? — Денис не смог скрыть разочарования. Город будущего и на тебе, здрасте — школа.
— Разве у вас нет таблеток, которые выпил и раз — всю физику выучил? — спросил он, все еще надеясь, что «школа» это только название для обучальных комнат, где все усваивают во сне под гипнозом.
— Ну, такие таблетки, это выдумки. — рассмеялся собеседник: — хотя для нас это было бы большим подспорьем. Впрочем, может быть ты и изобретешь их.
— Извините. — Денис вспомнил, как этот, в белом, представился, когда вошел в его палату: — Матвей Геннадьевич?
— Да, Денис?
— А, что я тут делаю? И где мои … родители? Мама Марина и …
— Конечно. Я отвечу на все твои вопросы. Присядь. — поверхность балкона вдруг вспучилась и прямо из пола выросли два кресла — одно большое, для Матвея Геннадьевича, а другое судя по размеру — для Дениса. Поколебавшись, он сел в маленькое кресло и сложил руки на колени.
— Твои родители. Они, как и ты в карантине. Двадцать один день карантина для всех, кто возвращается в город из Внешнего мира. Во избежание повторения трагических случаев. Через двадцать один день вы встретитесь. Вернее — уже через пять дней, потому что ты тут уже шестнадцать дней.
— Шестнадцать дней? Но я ничего не помню! Я так долго спал?
— И да и нет. Ты был в искусственно пролонгированной коме. Это тоже стандартная процедура — помогает нам выявлять вероятные опасные вирусы и другие опасности. — лицо собеседника Дениса на мгновение стало суровым: — потому что наш Город уже неоднократно подвергался атакам. И мы не можем себе позволить беспечно относится к вероятным угрозам.