Но где начало этого запутанного клубка?
* * *
В самом сердце города располагался большой сук Александрии, бушующее море красок и ароматов. Орландо щупал сукно, мягкое и эластичное, как нежнейший королевский горностай. Почти все ткани были известны в Европе только под их арабскими названиями: мохер, муслин, кашемир, ситец, дамаст, сатин и тафта, атлас, парча, вышитая стеклянным бисером из Тиры, который блестел, словно капли росы, а также тончайшего плетения шифон и шелк – легче крыльев стрекозы. Ковры, пестрые, будто цветочные клумбы, цвета шафрана, кармина и индиго. Благородные одежды, которые в Европе носят только короли, шали из Кайруана, обувь из змеиной кожи, с золотыми бубенчиками и длинными носами.
Но удивительнее всего было оружие! Клинки из Дамаска, кривые как ивовый прут. «Еще пылающая сталь прокалывает тело козы. Лишь кровь придает ему живую гибкость. Кровь стремится к крови», – нахваливал торговец выдающуюся силу своего товара. Орландо дивился лукам и стрелам из степной страны Золотой орды, боевым щитам из слоновой кожи, наконечникам стрел из обсидиана, топорам, привезенным из хазарского царства, что возле Каспийского моря, саблям с выгравированными на клинках узорами и ручками из слоновой кости, осыпанными драгоценными камнями. Были и клинки с тончайшими, как волос, каналами для яда, смертоноснее укуса змеи.
Орландо пробовал экзотические фрукты, чьи арабские имена ласкали слух: абрикосы, бананы, дыни, апельсины, лимоны и сахарный тростник. Видел он съедобные цветы и листья, которые торговцы называли артишоками и шпинатом. Один плод был таким больщим, что его смогли принести только вдвоем, да и то с большим усилием. «Что за курбис!» – посмеялся толпившийся рядом народ.
Орландо^вспомнил крестьянские рынки своей родины, где довольствовались грубым сукном и домашними горшками, плетеными корзинами, капустой и сыром, где рядом с неощипанными курицами и пшеничным зерном выставлены на продажу деревянные ложки и льняные рубашки. Конечно, на торговых прилавках Парижа разнообразие выбора растет год от года, но не зависит ли это непосредственно от торговли с Востоком?
На базаре специй его одурманили изысканные приправы: кардамон, мускат, шафран, сахарные кристаллы янтарного цвета, которые продавали только за серебро, корица, имбирь, гвоздика, фимиам, мирт и множество других, названий которых он не знал. Орладно прошел через квартал золотых дел мастеров, ослепленный фейерверком переливающихся огней украшений. Он пил дымящийся чай вместе с торговцами жемчуга с Бахрейнских островов и дивился теплому блеску их драгоценного товара. Ему предлагали мундштуки наргиле из морской губки, кораллы из Красного моря, армянское серебро, индийские рубины.
Опьяневший от бесконечного, многоцветного зрелища, он закрыл глаза и ущипнул себя за руку, не вполне уверенный в том, что все это ему не снится.
Рынок экзотических животных оказался новым, не виданным доселе потрясением. Тут имелись ящеры длиной в локоть, которых называли дхаб, обезьяны с огненно-красными задами и синими баками на мордах, охотничьи леопарды, говорящие попугаи, эму, белки. Персидские фазаны раскрывали хвосты веерами разноцветных радуг. Бойцовые собаки с налившимися кровью глазами и слюнявыми губами располагались рядом с молочно-белыми хорьками для охоты на кроликов.
Орландо напрасно искал лошадей.
- Торги скакунов, – объяснил ему бедуин, – проходят одновременно с торгами верблюдов, два раза в год перед воротами Султан-Ахмад.
Но больше всего посетителей толпилось у невольничьих рядов, находящихся сразу за большой Соборной мечетью, где после полуденного молебна работорговцы выставляли свой дорогой товар: шоколадных мавров из Абиссинии и Нубии, бородатых франкон-ских воинов, в шесть футов высотой и нагруженных как вьючные животные, юношей для любовных утех из Византии, евнухов с верхнего Нила, танцовщиц из Тифлиса с иссиня-черными волосами при оливковой коже, девушек Магарии с глазами антилоп и длинными стройными ногами; черкесок с пышной грудью, которая при беге колыхалась как гребешок у рассвирепевшего боевого петуха, уроженок Нормандии с белой кожей, золотыми волосами и синими глазами. Канаты толщиной в большой палец отделяли от любопытной толпы, проходящих мимо тех, кого выставили на продажу. На помосте их продавали с молотка тому, кто предложит большую цену, после того как покупатели получат возможность убедились в свежести товара. В рабынях ценились здоровые зубы, упругая грудь и нетронутая девственная плева. Помимо этого существовали определенные критерии, которые также оплачивались высоко. К их числу относились узкие лодыжки, длинные ноги и лебединые шеи, крепкие ягодицы и светлая кожа Особые искусства, такие как танец живота и игра на гитаре, тоже учитывались при назначении цены. Для мужчин важнее всего была физическая сила. Но дороже всего платили за светлокожих евнухов.