К концу первого куплета режиссер решил взять ее на роль. К концу второго – просто ее взять. Вот прямо сейчас, благо жена с дочкой уехали к морю, квартира свободна…
– Что? – хищно улыбнулась дебютантка. – Могу я соблазнить?
– Я же говорю – ведьма, – вздохнул оператор.
Он уже успел отведать и ведьминого тела, и ведьминого характера.
А как иначе пробиться талантливой актрисе, если у нее ни кожи, ни рожи, ни известной фамилии? Инна Борщ из Бирюлева. Нормально для звезды? Многое она уже сделала, чтобы избавиться от этого груза. Поменяла паспорт и стала Изольдой Истоминой. Съехала из ободранной двушки от матери в тихий центр Москвы.
И упорно поднималась по киношной лестнице. Тут у каждого свой путь. Кто-то идет по трупам конкурентов. Изольда шагала по ступенькам из гмм… мужских достоинств. К актерскому таланту был у нее и свой – невероятная женская манкость. Что это? Особые феромоны? Готовность к сексу, считываемая мужским полом на уровне подкорки?
Вредная, эгоистичная, страшненькая – а мужики выстраиваются в очередь, чтобы носить ей пряники послаще. Бросают красивых, добрых, умных и идут за ней, будто у нее под юбкой дудочка крысолова.
– Ты и правда такая же ведьма, как Лиля Брик! – сказал ей режиссер Вадим, с которым она отправилась к нему домой в день знакомства.
Они как-то сразу стали не только спать, но и дружить. Большая редкость, между прочим.
Так она попала в свой первый звездный сериал. А сколько потом их было! Режиссеров и сериалов.
Но оказалось: и у этого таланта – ограниченный ресурс. Изольда хотела главную роль, а ее назначали на второстепенные. Стервы на главные роли не требовались.
Она решила, что пора совершить восхождение на следующую ступень.
Продюсер. Маленький, толстый, с рыхлым пузцом. Лицо гладкое, без бровей и ресниц, будто ластиком подчищено. Лысина блестит – хочется плюнуть и растереть. А ведет себя с бабами, будто он Брэд Питт.
Вот из-за этого Брэда и превратилась ее жизнь в полный бред.
– Хочешь главную роль, детка? – изумился продюсер ее ночной просьбе. – Не засирай мне мозг! Там же наивная девочка-цветочек. А у тебя на лбу написано: сучка!
И заржал.
Изольда взвилась от злости – она не привыкла, чтобы ей отказывали.
– А ты толстый вонючий козел! С кнопкой вместо члена!
И уже на конце фразы кожей почувствовала: зря она вот это сказала. Про кнопку. Ударила по больному. Лысина у папика побагровела и он прохрипел:
– Во-он! Пошла вон!
Идти пришлось далеко. На следующий день у толстячка уже была новая любовница, высоченная моделька. А в сериале, куда только что утвердили Изольду, новая актриса. Более того, куда бы она последние полгода ни пробовалась, режиссеры отводили глаза и ненатурально вздыхали:
– Понимаешь, тут такое дело…
У продюсера и вправду оказались большие связи.
Деньги быстро кончались. Тем более что Изольда стала выпивать и нюхать больше обычного. А тут еще подошло время платить по кредиту: черт ее дернул влезть в ипотеку! Пошла за советом к другу, он и посоветовал. Теперь главное – делать все так, как он сказал. Пока идет неплохо. Но какая же тоска с этими бабами!
Изольда глянула на шагающую рядом с ней Оксану – эта корова опять что-то жевала – и почувствовала тошноту…
– Нет, я не понимаю! – злилась Рая, когда мы собрались у фонтана. Все, кроме Алекс и Димитроса.
– Он же капитан! Обязан первым соблюдать дисциплину!
Тут у нее звякнула эсэмэска.
– Номер незнакомый… – подозрительно сказала Рая. Зачитала: – «Не ждите, мы с Димой приедем прямо на яхту. Алекс».
И взвилась:
– Мог бы и сам написать, а не эта ссыкушка! С Димой!
– Алекс вообще наглая, как голубь! Из-под носа у всех мужика склевала! – поддакнула Оксана. – Кстати, где мы будем ужинать?
– Нигде! – рявкнула Рая. – Вечером у нас только зеленый чай!
– А вот минойцы еще как ужинали! – повернулась к Оксане телевизионщица Валерия, когда мы побрели к автобусу. – Зря не послушала про их пиры!
– Потому и вымерли, что ели на ночь! – буркнула Рая, мимоходом открыв тайну исчезновения древней цивилизации.
Но когда мы приехали на яхту, нам стало не до минойских пиров.
Пир у Галия
Крит. 1628 год до нашей эры
– Не торопись, дурочка! Никуда он не денется! – Арья с усмешкой смотрела на Мину, которая первой соскочила с повозки и почти бежала к воротам.
Сама она ступала по аллее в загородной вилле Галия с царственным спокойствием. Оттуда, из дома с колоннами, уже доносились звуки лиры, козлиный голосок Пелопса и дружный хохот.
В дороге Мина призналась ей, что не любит пиры. А если и заходит на праздники, то на самое начало, пока все только готовятся к веселью. Потом сбегает. Не нравятся ей пьяные объятия, скабрезные шутки, вакхические танцы.