Утром Татьяна позвонила на рецепцию и записалась на новый прием.
Через три визита она чувствовала себя совсем другим человеком. Неужели остальные люди живут так всю жизнь?! Это же счастье!
Ей хотелось всего. Гулять. Смотреть кино. Пить шампанское – когда она последний раз это делала?!
Но больше всего ей хотелось его видеть. «Павел Сергеевич Аренов» – так было написано на двери его кабинета.
На пятом приеме он наконец впервые заглянул ей в лицо:
– Зачем вы ко мне ходите? Я же сказал: трех сеансов достаточно. У вас что-то болит?
– Да, – сказала Татьяна. – У меня первый раз в жизни болит сердце. Доктор, мы не могли бы встретиться… не здесь?
Она понимала, что благодарные пациентки часто влюбляются во врачей: кто еще из мужчин будет к ним так внимателен?
Но не все же так хороши? Сейчас ее снежная красота сияла, как альпийские вершины гор под ярким солнцем.
Павел Сергеевич задержал на ней взгляд. Неожиданно улыбнулся:
– А вы отчаянная! Я, между прочим, женат.
– Я же не под венец вас зову, – сама себе удивляясь, сказала Татьяна. – Я просто никогда этого не хотела. Свиданий. Любви. Вы сами видели. А теперь хочу хоть узнать, как это – быть с мужчиной, которого желаешь.
Ей показалось, он покраснел. Знаменитые остеопаты тоже люди.
– Давайте хотя бы в ресторан сходим. Я вас приглашаю. Вы сделали из меня другого человека. Мы должны за это выпить! – немного сдала назад Татьяна, почувствовав, что слишком уж взяла с места в карьер. У нее не было опыта, как добиваться мужчин. Это ведь ее всегда добивались.
Он еще раз улыбнулся:
– Предлагаете врачу выпить за здоровье?
Она поняла: он согласен. Приписала это своей новой победительной красоте.
А он потом сказал:
– Ты была такая беспомощная. Такая беззащитная…
Есть такой тип докторов – влюбляются только в слабых и больных.
Через месяц она уже не представляла, как прожить без него хотя бы день. Слала эсэмэски, поджидала у выхода из офиса. Чувствовала, что навязывается, обременяет его своей накрывшей ее лавиной любовью. А поделать ничего не могла.
Новая, полная страстей жизнь оказалась не такой уж райской. Как-то вечером она ему позвонила. Ответила жена.
– Мне Павла. Я его пациентка, – дрожащим голосом сказала Татьяна, ругая себя, что не нажала сразу отбой.
– Мой муж по ночам пациенток не принимает. Вы его уже достали! Поищите другого… доктора! – отчеканила жена. Голос у нее оказался скрипучий, неприятный – как можно было выбрать такую женщину!
На следующий день Павел пригласил ее в кафе. Но сказал совсем не то, чего она ждала.
– Ты мне очень дорога. Но мы должны расстаться. Я люблю жену, детей. Никогда от них не уйду. И не хочу ни их, ни тебя обманывать. Прости.
Татьяна смотрела на него прозрачными, ничего не выражающими глазами и не понимала. Так ведь нельзя – подарить жизнь. И сразу забрать.
Он опустил голову. Уставился, как дурак, в тарелку. А когда все же взглянул в ее застывшее снежное лицо, малодушно подумал: может, и ничего страшного? Переживет. В конце концов, это не он ее соблазнил, а она его.
Татьяна и правда пережила. Только теперь она не хотела подниматься по утрам не от отсутствия сил. От отчаяния. Еще один пустой день без него. Зачем?
Муж что-то чувствовал, психовал, но пока молчал. Правда больно ударила бы по его гордости. Конечно, он не хранил верность жене. Но считал этот негласный договор односторонним. Ему можно, ей – нет. Как там в кино: «На том простом основании, что я мужчина».
– Почему ты со мной не разведешься? – равнодушно спросила Татьяна спустя какое-то время. – Ты же видишь – я тебя не люблю.
– А раньше любила? – горько усмехнулся Тофик.
– Раньше я вообще не знала, что это такое.
– Кто же тебя просветил?
– Тебя не касается. Я же не спрашиваю, откуда ты возвращаешься в два часа ночи с помадой на рубашке. Там у меня все кончено. Но и с тобой все кончено. Мне самой подать на развод?
– Не дури.
Тофик, конечно, горячий южный мужчина. Но он долго прожил в северной расчетливой Москве. Разводиться с Татьяной ему было невыгодно.
Слишком много знает про его бизнес. Или все отсудит. Или сдаст. И потом, не хватало еще, чтобы все узнали: ему изменяет жена!
– Давай так. Отдохни. Подумай. Все взвесь. Съезди куда-нибудь. Поговорим через месяц, – сказал он Татьяне.
А сам подумал: лучше всего, если бы она как-нибудь исчезла. Сама.
Татьяна заглянула в его глаза: они почему-то из карих превратились в стальные, как дверца домашнего сейфа. Но эту мысль он захлопнуть перед ней не успел. Как-то она прочиталась.
Через несколько дней ей показалось, что один и тот же мужик встречается ей в разных местах. И одна и та же машина следует за ней по дороге.