Климена рассмеялась. Дело было решено.
Сейчас она сидела на корме. Слушала, как трещат паруса под веселым попутным ветром. И думала, что теперь ее простенькая хитрость – подарок от бога обмана – может и не сработать.
Каждому из близких друзей она рассказала, что хранит пузырек с зельем от богини Реи, но всем указала разное место. Осталось посмотреть, какой из них пропадет.
Теперь Пелопс выбывал из игры. Климена посмотрела на поэта, взахлеб рассказывающего что-то стоящему у руля Яру, и впервые подумала, что почти ничего о нем не знает.
…Галий привел Пелопса в их компанию, когда тому едва исполнилось шестнадцать.
– Послушайте, какие смешные стихи сочиняет мой родственничек! – представил он толстенького мальчишку, так непохожего на критские идеалы красоты. – Давай, прочти что-нибудь жрице!
Но Пелопс только смотрел на Климену, застыв неотесанной глыбой – о, как она была тогда хороша! – пылал румянцем и молчал.
– Налейте ему чашу вина для смелости! – улыбнулась Климена.
– Чаши не хватит. – Глаза мальчишки вдруг вспыхнули лукавым огнем. – Боюсь, моя смелость осела на самом дне этой бутылки!
Все засмеялись. И он остался в компании, вызывая во время застолий гомерический хохот: юный стихоплет великолепно пародировал напыщенных членов совета, членов их веселого кружка. Только Климена избежала его острого языка.
Он влюбился в нее сразу. Ходил за ней тенью, заглядывал в глаза, бегал за водой, подавал платок. Климена смеялась:
– Хочешь наняться ко мне в служанки?
Тогда он пропал и появился на очередном сборище через неделю – толстый, бледный, дрожащий.
– Я написал тебе элегию! – заикаясь, сказал Климене.
– Прочитай! – закричали все.
Это были любовные стихи. Очень восторженные. Очень страстные.
– Спасибо. Так мило, – сказала Климена, пряча улыбку.
Радамант засмеялся первым:
– Ничего себе у мальчишечки мечты!
Остальные тоже захохотали.
Пелопс хотел убежать, но Галий схватил его за плечо:
– Стой! А у тебя бодрый ритм. Красивые образы. Из этого можно сделать отличную песню!
Через неделю песня уже разошлась по дворцу, через две – по другим дворцам острова, а потом разлетелась по всем морям.
Так начался их прославленный дуэт. Пелопс больше не докучал Климене своей любовью. Страдал молча. Но что тут поделать? Время все лечит.
И правда, повзролевший Пелопс ринулся в любовные приключения. Как ни странно, он нравился женщинам: красавцев в царстве хоть отбавляй, а мужчин, которые могут рассмешить, немного. С Пелопсом было легко и весело. Ну и открылся у него выдающийся мужской талант. Климена случайно услышала, как шептались об этом, возбужденно хихикая, две его былые подружки.
Но вот жену он так и не выбрал. Интересно почему? Что вообще скрывается за маской злого шутника и вечного насмешника?
Пелопс увидел, что Климена на него смотрит. И скорчил насупленную рожицу, передразнив сурового Яра. Он умел увидеть в человеке главное и превратить это в карикатуру. Климена поняла, что не хотела бы, чтобы Пелопс ее передразнил. И еще – как он показал бы самого себя?
Встреча на Тире
Утром Климена проснулась от запаха гнилой рыбы. Она поднялась из трюма на палубу и уже хотела сделать Яру замечание: нельзя кормить команду испорченными продуктами. Как увидела, что на судне никто и не собирался готовить.
Гнилью пахло море. Мимо проплыла большая вздувшаяся туша: акула? дельфин?
Климена посмотрела вперед. Там сиял золотом, оранжевой медью и белым камнем благословенный город Тира. Богатые горожане отделывали свои дома самыми дорогими металлами и мрамором. Вырытые каналы с изящными мостами делали остров ажурным, как кружева их мастериц.
Но над вершиной насупленной горы, торчащей посреди маленького залива, поднимался темный дымок.
Это было плохо.
…На причале стояла толпа. Климена отметила, что мужчин среди встречающих больше, чем женщин, хотя обычно первыми ее здесь приветствовали жены и дочки моряков. Сейчас, похоже, мужчинам было не до рыбалки.
Народ молчал. Наконец несколько женщин в простых одеждах закричали из-за суровых мужских спин:
– Слава богине Рее! Слава Верховной жрице!
Но их перебили грубые мужские голоса:
– Не надо нам Рею! Ишашаламу! Посейдон!
Климена подняла руку.
Но один из крикунов – здоровый, с огромными ручищами и с перекошенным носом – все же выскочил вперед:
– Вы там во дворце брызгаете в жертвенники благовония, а тут воняет смертью! Птицы мрут. Рыба дохнет. Хотите, чтобы и мы передохли? Боги ждут настоящей пищи! Им нужна кровь!