— Ну и дела, — раздался под ухом у принца голос Вепря.
Хельви обернулся. Алхин осторожно провел рукой по волосам здоровой рукой и вдруг подмигнул принцу. Юноша заулыбался в ответ. Гарпия вскочила с лавки и устремилась к огромному зеркалу в золотой раме, висевшему на стене. Оно не было Истинным, поэтому вместо уродливой старухи в нем отражалась вполне миловидная женщина в длинном зеленом платье. Тар стоял рядом с Сури, которая низко опустила голову и казалась очень задумчивой.
— Я рад, что ты согласился стать моим наблюдателем на поединке чести с Фосе. Я планирую провести его завтра утром.
— Но я не знаю правил поединка и вообще — разве Фосе приехал вместе с нами в Гору Девяти Драконов? Кто же сейчас правит в Верхате? И кстати о доме Красного петуха — если Хате убил выродок, то почему рядом с трупом хозяина обнаружили тело его слуги Куба, убитого стрелами с малиновым оперением? Что-то непохоже, чтобы «мешок» владел луком.
— Мне нравится твоя любознательность, человек. Что касается поединка, то не забивай себе голову — ты все узнаешь в свое время. Обещаю, со своей стороны, что никаких неприятных сюрпризов для тебя не будет. Наблюдатели только следят за ходом схватки, никаких состязаний для них не предусмотрено. Фосе, разумеется, тут, в Горе. Его мать, госпожа Кабата, прибыла вместе с ним. Они находятся сейчас в темнице императорского дворца. После поединка чести, если Фосе останется жив, ему предстоит суд. В Верхате временно управляет наместник Раги Второго — мой кузен Водр. А что касается подробностей гибели Хате, то их-то мы и узнаем на суде. Думаю, что Фосе и Кабате будет угрожать гораздо более серьезное наказание, чем простое отрубание голов.
— Ничего себе. Что ж, выходит, если ты не прикончишь сыночка Хате, то все равно ему не миновать смерти? — спросил Вепрь.
— Я бы не стал сравнивать такие вещи. У него будет возможность умереть как воину и мужчине, с мечом в руке. Это большая удача. Я, честно говоря, никогда не подарил бы ее такому трусу и прохвосту, как Фосе, но слово не воробей. В минуту гнева я бросил ему вызов и теперь обязан довести дело до конца, — скромно пояснил Тар.
— А что, женщин в империи альвов казнят наравне с мужчинами? — морщась, задал вопрос Хельви.
— Конечно. Они ведь тоже должны хранить честь и достоинство и чтить законы своей страны.
Тар, произнося эти слова, почему-то посмотрел на гарпию, которая, с его точки зрения, едва ли чтила законы страны и вполне могла составить компанию Кабате и Фосе на месте казни. Хельви немного передернуло. В королевстве Синих озер женщин не наказывали наравне с мужчинами. Впрочем, признаться честно, они едва ли могли всерьез пойти на какое-то преступление, так как с момента рождения пребывали под постоянным присмотром родителей, прислуги, а затем и мужа. Причем у простолюдинов, насколько знал Хельви, женщины должны были терпеть гораздо более суровый контроль, чем в знатных домах, где придворные дамы все же имели небольшие привилегии. Кроме того, он полагал, что заступничество Кабаты спасло их от верной смерти. Конечно, Меч королей в руках Вепря был достаточно грозным оружием и мог до известного времени сдерживать натиск врагов, однако если бы Фосе кинул на них всю гвардию, едва ли они сумели победить. Она не была похожа на преступницу, подумал Хельви, эта маленькая хрупкая румяная повелительница. Неужели под этими благородными чертами скрывалась коварная злодейка?
Тем временем Тар обратился на родном языке к дочери императора. Он произнес несколько довольно витиеватых фраз, значения которых Хельви не понял, и отвесил Сури изысканный поклон. Однако наследница отрицательно покачала головой и сделала едва уловимый жест рукой, невольно копируя своего батюшку. Тар поморщился, но поклонился вторично.
— Я прошу прощения, но меня ждут дела. Я зайду еще вечером к тебе, принц, чтобы уточнить время завтрашнего поединка.
Когда альв вышел из зала, Сури наконец подняла свои бирюзовые глаза и посмотрела на Хельви. У нее был озабоченный вид. Принц даже подумал, что бедняжка распереживалась по поводу казни семьи предводителя Красных петухов, но тут же вспомнил, что Сури, в отличие от него, с детства живет во дворце и прекрасно наслышана о том, за что и кого тут казнят. Наверное, император со своей дочерью даже присутствуют на экзекуции. В королевстве Синих озер детей не брали на казни, но юные королевичи в обязательном порядке должны были наблюдать, как на судной площади рубят головы преступникам.
— Ты напрасно просишь у отца принять тебя в ряды Ожидающих, — неожиданно сказала Сури. — Ты не знаешь, что за темные дела вершат такие, как Тар, в нашей империи. Ты говорил, что они смелы и опытны, но ты не можешь себе представить, насколько они коварны и жестоки, когда идут по следу врага. Ожидающим ничего не стоит вырезать целую деревню, если они заподозрят, что между невинными жителями скрывается преследуемый преступник. Ни один из Ожидающих не имеет семьи, потому что любой разумный альв не захотел бы для своей дочери столь бессердечного супруга.
— Но ведь у них есть родители, откуда-то их набирают? — вмешался Вепрь.
— В когорту Ожидающих принимают либо круглых сирот, либо найденышей. Именно потому они так и называются — у них нет ни отца, ни матери, ни дома, ни жены, ни детей, они лишь ожидают приказов своего императора. Получение приказа и его точное и своевременное исполнение — вот смысл их жизни, — горячо заговорила Сури, обращаясь к алхину.
— Но Тар, мне кажется, не такое уж бессердечное чудовище, как ты описываешь, — неуверенно сказал Хельви.
Сури сердито фыркнула. Вепрь открыл рот, чтобы высказать свое драгоценное мнение по поводу личности Тара, но неожиданно вспомнил, что беседует с принцессой, и промолчал. Конечно, разговаривать с особами королевской крови ему было не впервой — вот с Хельви, например, можно было спокойно перекинуться словом-другим и даже велеть ему замолчать, если принц начинал сильно допекать. Но все-таки Хельви, при всем уважении к нему, был королевичем без королевства, то есть не совсем настоящим королевичем, сделал туманный вывод Вепрь. Не факт, что тот тон, в котором алхин привык общаться с юношей, понравится дочери императора альвов. Хорошо хоть слуги, которые пришли за Вепрем в комнату, предупредили человека, что они ведут его на встречу с самим повелителем и его дочерью.
— Делай как знаешь, — резко махнула рукой Сури.
Не обращая никакого внимания на Вепря и гарпию, она грациозно пересекла зал и захлопнула за собой одну из дверей, за которой исчезли придворные. Хельви, который попытался объяснить капризной принцессе, что он, по сути дела, и является сиротой — его родители умерли, не оставив ему ничего, — лишь посмотрел вслед Сури. Про себя он дал слово до вечера отыскать девчонку — в конце концов, она обещала показать ему императорскую библиотеку, а Хельви было просто необходимо найти кое-какую информацию по нескольким интересующим его вопросам. Да и, положа руку на сердце, ему было приятно поболтать с дочерью Раги Второго. Она была умна, деликатна и умела слушать. Хельви с гораздо большим удовольствием услышал бы от нее информацию о правилах поединка чести и роли в нем наблюдателя, чем от Тара.
— Она с тобой не церемонится, как я заметил. Хороший мой, не я ли говорил тебе, что нужно бежать от этих безумных Младших при первой же возможности. Но нет, зачем слушать Вепря, когда прекрасный господин Тар легко уладит любую проблему. Он ее уладит, а потом с той же милой улыбкой свернет тебе шею, выполняя прихоть своего самовлюбленного повелителя, — мне кажется, девочка горячилась, рассказывая, но сообщила чистую правду.
— Ладно тебе, Вепрь, не ворчи. Сам знаешь — если бы мы воспользовались твоим планом и попытались выползти через дымоход, то попали бы прямиком в зубы этому выродку, если они у него, конечно, есть. Я рад, что ты остался жив. Не поверишь, но я совершенно не помню, чем окончилась та схватка. Помню только, что убегал от «мешка», а потом ты решился напасть на него с другой стороны и он тебя ранил. Мне показалось, что он отрезал тебе ноги.