— Спасибо, Армани. — Он подходит ближе и, положив руку на мое левое плечо, сжимает его. — Ты спас мне жизнь. Я никогда этого не забуду.
— Я просто выполнял свою работу, сэр. Без вас мафии пиздец, — честно отвечаю я.
Его глаза встречаются с моими, и я вижу в них благодарность.
— Я отдаю тебе север Италии. Франко присоединится ко мне в Америке.
Иисус.
Мои губы приоткрываются от шока. Контролировать северные территории — это охренительно важно. Чтобы добиться такого высокого положения, нужна целая жизнь.
Он похлопывает меня по плечу.
— Ты доказал свою преданность, когда ради меня вбежал в горящий дом. Ты заслуживаешь повышения.
Чувствуя себя чертовски счастливым, я улыбаюсь своему боссу.
— Спасибо, сэр. Я вас не разочарую.
Он отвечает на мою улыбку своей.
— Я знаю.
Наконец-то я направляюсь в номер, и как только вхожу внутрь, раздается хор криков моих женщин.
— Dio! Dio! Что с тобой случилось? — волнуется мама.
— Господи, Армани, — выдыхает Тиана, подбегая ко мне. — Иди сядь. Тебе оказывали медицинскую помощь? Где болит? Что я могу сделать?
Я опускаюсь на диван и улыбаюсь своей семье, которая суетится вокруг меня.
— Я в порядке, — говорю я, чтобы успокоить их всех. — У меня всего лишь сломана рука.
Когда мама убеждается, что я не умру, она говорит:
— Тебе нужно поесть. — Они с Zia Джадой просматривают меню и заказывают половину блюд из него.
Тиана продолжает осматривать каждый дюйм моего тела, ее пальцы нежно касаются свежего гипса на моем предплечье.
— Я в порядке, bella, — успокаиваю я ее.
— Миша и Алек? — спрашивает она, в ее глазах все еще пляшет беспокойство.
— С ними тоже все в порядке.
Она вздыхает с облегчением.
— Я так волновалась.
Я целую ее в губы и притягиваю ближе, пока она не прижимается ко мне.
— Макаров мертв.
Мистер Асланхов отправился на территорию Макарова и уведомил нас незадолго до того, как мы приземлились в Женеве. От его тела осталось достаточно останков, чтобы его опознали, но недостаточно, чтобы заполнить гроб. Виктор потребовал фотографию в качестве доказательства, и я мельком увидел обугленное тело.
Излишне говорить, что я был чертовски рад увидеть мертвое тело Макарова.
Надеюсь, этот ублюдок страдал.
И снова облегчение омывает ее прекрасные черты.
— Наконец-то мы от него избавились.
Я целую ее волосы и прижимаюсь щекой к шелковистым прядям.
— Теперь мы можем продолжать жить своей жизнью.
Она кивает.
— И жить долго и счастливо.
Я кладу руку ей на живот.
— С нашим ребенком.
— И с нами, — бормочет мама, затем на ее лице появляется удивление. — Ребенком? У нас будет ребенок?
Когда я киваю, Zia Джада и мама издают радостные крики и подходят, чтобы поднять нас с дивана и обнять.
Когда они успокаиваются, я говорю:
— Пойдем домой. Сегодня я хочу спать в своей постели.
— Но я заказала еду, — протестует мама.
— Я отменю заказ, — говорю я и звоню на кухню, чтобы попросить их не беспокоиться.
Выпроваживая мою семью из номера, мы проходим мимо Миши в коридоре.
— Мы едем домой, — говорю я ему.
Он быстро обнимает Тиану и встречается со мной взглядом поверх ее головы.
— Сообщите мне, когда будете дома. Я привезу Аврору погостить у вас на выходных, как только закончу обучение.
— Значит, увидимся через неделю.
Алек выходит из комнаты, и я спрашиваю:
— Ты тоже приедешь в гости, когда закончишь здесь?
Он качает головой.
— Извини, не смогу. Я уезжаю с Виктором и присоединяюсь к нему в Лос-Анджелесе.
Сократив расстояние между нами, я по-братски обнимаю своего друга.
— Не пропадай. Приходи в гости, когда будет возможность.
— То же самое касается и тебя, — бормочет он.
Когда я отстраняюсь, то вижу, что он рад присоединиться к Виктору в Америке. Думаю, смена обстановки пойдет ему на пользу. И он уедет подальше от отца.
Радуясь за Алека, я спрашиваю Мишу:
— Ты знаешь, чем будешь заниматься, когда закончишь обучение?
Кивая, он говорит:
— Буду курировать Чехию, Словакию и Венгрию.
Мои брови взлетают вверх.
— Это огромная территория, брат. Я рад за тебя.
Алек и Миша провожают нас до главного входа в замок, и мы останавливаемся, чтобы попрощаться. Пообещав оставаться на связи, я сажаю свою семью во внедорожник, и пока мы едем, надеюсь, что, во имя всего святого, мне больше никогда не придется возвращаться в Академию. За последние три года я сыт по горло этим местом.