Когда-нибудь, но не сейчас. Она пока еще не готова. Страшно уходить из жизни вот так – отчаявшейся, изверившейся, ненавидящей все и вся… И потом, есть еще Игорь. Без нее он останется совсем один! И ему тоже нелегко… Он старается ничем не выдавать своего горя, работает как одержимый, а по вечерам все чаще напивается и является домой за полночь, чтобы рухнуть в постель и заснуть тяжелым сном. А раньше ведь почти не пил – так, бокал вина в праздник или рюмку хорошего коньяка под настроение.
Кира не винила мужа. Она лишь с ужасом представляла себе, как он садится за руль в таком состоянии, и уговаривала нанять, наконец, водителя. Игорь только отмахивается, невнятно обещает сделать это – когда-нибудь! – а у нее сердце сжимается от страха. Бог знает в какую беду он может попасть!
Кира почувствовала, как по щекам ручьем текут слезы. Нет, не надо было вспоминать о прошлом сейчас! Слишком больно, слишком жестоко… Они с мужем столько лет пытались выстроить свою жизнь, столько сил на это положили, а теперь оказались посреди настоящей выжженной пустыни, по которой предстоит брести до самого конца.
– Алло!
Женщина вздрогнула, словно очнувшись от короткого забытья. Она не сразу сообразила, почему сидит на постели с телефонной трубкой в руках. Ах да, дурацкий звонок… Разбудили только зря, но еще хуже – душу разбередили. Целый день теперь не успокоиться.
– Кира Георгиевна, вы слушаете?
– Да…
– Хорошо. Для вас есть очень важное сообщение. Оставайтесь на линии.
Кира хотела было послать назойливую девицу куда подальше, но почему-то вновь не сделала этого. Она могла бы поклясться, что несколько минут назад разговаривала именно с этой девушкой, но теперь ее голос звучал совершенно иначе. Исчезла офисная скороговорка, интонации вымуштрованной секретарши, и теперь ее собеседница говорила веско и значительно, словно вдохновенная пророчица…
Или сама Судьба.
В трубке что-то щелкнуло, и послышался другой голос – на этот раз мужской. Было в нем нечто странное, завораживающее, почти гипнотическое… Низкий, мягкий, с богатыми модуляциями, он словно обволакивал ее, окружая со всех сторон шелковистым коконом.
– Здравствуйте, Кира. Простите за ранний звонок, за то, что вообще позволил себе побеспокоить вас, но поверьте, я просто не мог поступить иначе. Пожалуйста, выслушайте меня… И постарайтесь поверить. Мне в самом деле очень нужно с вами поговорить.
Кира слушала его – и вот странность! – тело стало легким, невесомым, как бывало только в детстве, когда летаешь во сне. И в то же время она чувствовала, как живое тепло наполняет все ее существо до последней клеточки и кровинки. Это ощущение было неожиданно приятным! Кира даже как-то позабыла на миг о своем раздражении и досаде, и казалось, что она вот-вот полностью растворится в этом голосе, будет готова покориться чужой воле…
– Поговорить? О чем? – сонно пробормотала она.
– О вашей дочери… И о вас. Вы ведь до сих пор очень скучаете по ней, правда?
Кира вздрогнула, как от удара. Блаженная истома мигом слетела с нее. Сердце забилось часто-часто, ладонь, держащая трубку, стала противно потной и липкой, но почему-то она крепко прижимала ее к уху, словно боясь упустить хоть слово. А странный собеседник все говорил, но теперь каждое слово отдавалось болью.
– Да, вы скучаете по ней. Более того, вы в отчаянии и не видите смысла в своем дальнейшем существовании. – Он подумал немного и добавил: – Гибель близких и дорогих людей всегда мучительна, особенно если вы не знаете пока, что смерти нет.
Кира даже растерялась. В этом неожиданном звонке было что-то дикое и странное. Просто сумасшествие какое-то! Почему она должна выслушивать этот бред?
– Кто вы? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно строже, но он предательски дрожал, выдавая волнение. – Кто вы такой?
Собеседник замялся на мгновение, словно подыскивая слова, и ответил после короткой паузы:
– Я – Тринадцатый. Разумеется, это не мое имя, хотя в последнее время я как-то привык к нему, – доверительно сообщил он, – но сейчас это не важно. Гораздо важнее другое – ваша жизнь еще не кончена. – Голос звучал так же мягко, с убаюкивающими интонациями: – Это кажется почти невероятным – подняться из бездны отчаяния, когда кажется, что все уже кончено и просвета больше не будет. Поверьте, я знаю, потому что тоже был там. Я, как и вы, стоял на краю и так же, как и вы, порой мечтал о смерти как об освобождении.
По спине пробежала ледяная волна озноба. Кира вспомнила о пузырьке с таблетками… Даже Игорь о них не знает – по крайней мере, она от души на это надеялась. Так откуда же узнал совсем чужой, посторонний человек?