Стеклянный кофейник был заполнен на две трети, что обычно было хорошим знаком, и пахло свежим. Он взял чашку из пенополистирола размером пятьдесят центов, налил ее и отпил. «Хорошо, - подумал он. Он выбрал пакет, содержащий два замороженных в шоколаде твинки. Они отлично подойдут к кофе.
Вернувшись к кассовому аппарату, он вручил девушке из Башенного Дома пятидолларовую купюру.
«Делберт Нез был тут? Вы его помните? Типа коренастый, маленькие усики. Действительно уродливый полицейский.
«Я думала, что он симпатичный», - сказала девушка из Тауэрского дома, улыбаясь Чи.
«Может, тебе просто нравятся полицейские?» - сказал Чи. Как ее звали?
«Не все из них», - сказала она. "Это зависит от них"
"О том, арестовали ли они вашего парня", - сказал Чи. Она не была замужем. Он вспомнил, что Делберт сказал ему это. («Почему бы тебе не узнать эти вещи самому, - сказал Делберт. - До того, как я женился, я знал бы такую важную информацию. Мне не пришлось бы спрашивать. Моя жена узнает, что я делаю клан проверяет цыплят, у меня большие проблемы »)
«У меня нет парня», - сказала девушка из Тауэрского дома. "Не сейчас. И нет. Делберта сегодня вечером не было. Она протянула Чи сдачу и захихикала. «Делберт когда-нибудь ловил своего вандала - художника?
Чи подумал, что, может быть, он немного раньше имел дело с девушками, которые хихикали. Но у нее были большие карие глаза, длинные ресницы и идеальная кожа. Безусловно, она умела флиртовать. «Может быть, он его сейчас ловит», - сказал он. «Он что-то сказал об этом по радио». Он заметил, что она неверно посчитала его сдачу на десять центов, что вроде как сопровождалось хихиканьем. «Слишком много денег», - сказал Чи, протягивая ей цент. «Ты хоть представляешь, кто будет писать эту картину?» А потом он вспомнил ее имя. Это была Ширли. Ширли Томпсон.
Ширли очень мило вздрогнула. «Кто-то ненормальный, - сказала она.
Это тоже была теория Чи. Но он сказал: «Почему сумашндший?»
«Ну, просто потому, что», - сказала Ширли, впервые посмотрев серьезно. "Тебе известно. Кто еще будет делать всю эту работу, раскрашивая эту гору в белый цвет? »
На самом деле это была не гора. Технически это, вероятно, было вулканическое жерло, еще одно из тех рваных выступов черного базальта, которые торчали из прерий кое-где к востоку от Чускаса.
«Может, он пытается нарисовать что-нибудь красивое», - сказал Чи. «Вы когда-нибудь заходили туда и внимательно смотрели на это?»
Ширли вздрогнула. «Я бы не пошла туда», - сказала она.
"Почему бы и нет?" - спросил Чи, зная почему. Вероятно, с ним была связана какая-то местная легенда. Что-то страшное. Вероятно, там кто-то был убит и оставил свой чинди, чтобы преследовать это место. И это было испорчено колдовскими сплетнями. Делберт вырос в высокогорной местности Чуска к западу отсюда, и он что-то сказал об этом обнажении, может быть, поблизости, в одном из мест, где должны были встречаться члены клана оборотней. Этого места следовало избегать, и это было частью того, что очаровало офицера Делберта Неза своим вандализмом.
«Дело не только в том, что это такая нелепая вещь, - сказал Делберт. «Наносит краску на скалистый гребень, вот так. В этом тоже есть странность. Это страшное место. Меня не волнует, что вы думаете о ведьмах, никто туда не ходит. Да, кто-то видит вас, и они думают, что вы сами перевертыш-оборотень. Я думаю, что у того, кто это делает, должна быть цель. Что-то конкретное. Я хотел бы знать, кто это, черт возьми. И почему."
Этого было достаточно для Чи, который наслаждался своими маленькими навязчивыми идеями. Он взглянул на часы. Где сейчас Делберт?
Дверь открылась и вошла женщина средних лет с волосами, завязанными синей тканью. Она заплатила за бензин, пожаловалась на цену и вовлекла Ширли в разговор о песенном танце, который кто-то планировал в школе Ньюкомб. Чи выпил еще чашку кофе. Вошли два мальчика-подростка, а за ними - старик в футболке с надписью «НЕ волнуйся, будь счастливым» на груди. Пришла еще одна женщина, примерно того же возраста, что и Ширли, и звук грома раздался через дверь вместе с ней. Девочки болтали и хихикали. Чи снова посмотрел на часы. У Делберта было слишком много времени.
Чи ушел в ночь.
Ветерок пах дождем. Чи поспешно завернул за угол в полную темноту за торговым постом. В машине он включил радио и попытался поднять Неза. Ничего. Он начал заводить
двигатель, и закрутил задние колеса в нетерпеливом запуске, что было совершенно не в его характере. Как и это внезапное чувство тревоги. Он включил сирену и аварийные мигалки.
Чи был всего в нескольких минутах от торгового поста, когда увидел приближающиеся фары по шоссе 33. Он замедлил движение, чувствуя облегчение. Но прежде чем они подошли к нему, он увидел, как мигает указатель правого поворота. Автомобиль повернул на север, впереди него - не патрульная машина племени навахо Незза, а видавший виды белый джипстер. Чи узнал это. Это была машина вьетнамца (или камбоджийца, или кем бы он ни был), который преподавал в средней школе в Шип-Роке. Фары Чи ненадолго осветили лицо водителя.
Затем начался дождь, шквал крупных, широко расставленных капель залил лобовое стекло, затем пошел ливень. Маршрут 33 был широким и гладким, с новой раскрашенной центральной линией. Но под дождем дворники Чи не выдержали. Он замедлил шаг, прислушиваясь к стуку воды по крыше. Обычно дождь вызывал у Чи ликование, чувство естественности и первобытности, рожденное людьми засушливой страны. Теперь эта радость была заблокирована беспокойством и небольшим чувством вины. Что-то задержало Неза. Ему следовало пойти искать его, когда отключилось радио. Но, наверное, ничего особенного. Проблемы с автомобилем. Вывихнул лодыжку, преследуя художника в темноте. Ничего серьезного.