Вот и сейчас, Она лежала на прибранной постели в хорошей кофте и юбке, на стуле возле постели лежали книги и очки.
– Убери, пожалуйста, книжку и садись, – пригласила она.
– Я пришла чем-нибудь помочь, – попыталась я быстро отделаться.
– Самая большая помощь, если ты со мной поговоришь, – сказала Анна Павловна.
Я приходила. Разговаривала она, я слушала. Но мне было интересно.
Рассказывала она о том, как жили раньше, чего я отродясь не слышала. Как еще лет десять после революции! А в это время Анне Павловне исполнилось семнадцать. В нашем тогда совсем старинном городке сохранялись прежние порядки: гуляли по улицам дамы в шляпках и платьях в пол, прикрываясь от солнца кружевными зонтиками, а зимой руки прятали в муфты, как играл в городском саду духовой оркестр, ну и вообще о той красивой жизни.
О том, что было дальше, как посадили отца и как женскую гимназию превратили в рабоче-крестьянскую школу, она не рассказывала, ей это было неинтересно.
Потом я доставала с полки указанную ей книжку и читала вслух стихи поэтов тех лет. Анна Павловна плохо видела.
Так мы с ней и жили, я иногда даже с разрешения родителей ночевать у нее оставалась. А утром готовила ей завтрак и быстро – быстро обед на два дня.
А главное – я поняла, что книги читать интересно! Жаль, что дальше этого не пришлось делать – вышла замуж, и некогда стало.
…Замуж я вышла почти случайно.
Осенью поступила на швейную фабрику. А там был молодой наладчик. Ну, как молодой? Года на четыре меня старше!
Так, ничего, симпатичный. Но я как-то внимания особо не обращала – рано, считалось, мне еще замуж!
Но он на меня запал. То в кино позовет, то просто погулять.
Но ничего такого я ему не позволяла. Если бы влюбилась, может быть, и позволила бы. Девчонки – бывшие одноклассницы уже давно этим занимались. Я у них, конечно, расспрашивала – как это бывает, но ничего внутри по этому делу у меня не горело.
И вот однажды, когда он опять ко мне полез, а я по привычке его отталкивала, ему видимо, надоело, и он так зло мне говорит:
– Вот чего ты ждешь?! Чтобы в старых девах остаться?! .. Через пару тройку лет тебя замуж уже никто не возьмет! В нашем городе парни в двадцать уже или женаты или в другие края уезжают! Я что тебе не нравлюсь?
– Да, нет, – говорю,– нравишься. А ты меня что, замуж зовешь?
– Клянусь, – говорит, – до свадьбы не трону! А если сразу детей не хочешь – можно и подождать! И засмеялся:
– Не с сексом конечно, а с детьми!
И, может быть, дальше ничего и не было бы, но случилось неожиданное.
Как-то Анна Павловна попросила меня прийти с родителями. Я, конечно, удивилась, но приглашение передала.
Отец, конечно, идти отказался, – что, мол, мне рассказы этой старухи слушать?!
А мама пошла.
И вот Анна Павловна говорит маме:
– Вы не понимаете, я скоро умру. И хочу, чтобы квартира эта досталась девочке! У меня все равно никого из родных нет.
А дальше она рассказала свой план. Приватизации в те годы еще не было. Но если человек проживает в квартире и ведет общие расходы, то после смерти того, кому была государственная квартира выделена, она доставалась проживающему в ней человеку. А для этого нужно было выписаться из родительской квартиры и прописаться здесь. А для надежности оформить мое опекунство над Анной Павловной. Я, конечно, послушалась, но отказывалась для приличия, кто же откажешься от такого счастья!
Полгода оформлялись всякие документы! И как только все сделали, Анна Павловна как-то вздохнула облегченно и после сразу же умерла.
Я плакала. Я так ее полюбила за это время, не стала сразу переезжать и не разрешала родителям трогать и переставлять какие-нибудь вещи! Пусть все остается, как при ней!
Ну, а раз есть квартира, если годы идут, то почему бы и правда не выйти замуж. Да и родители доставали.
… Семейное счастье сразу сложилось как-то не так.
Муж мой на свадьбе напился, хотя раньше я его сильно пьяным не видела. И в брачную нашу ночь ничего из того, что я так долго ждала, не состоялось, просто залез на меня и долго, помогая себе рукой, пытался засунуть в меня свой член, и никак ему это не удавалось, и мне было так обидно и горько, что я просто скинула его с себя.
Он отвалился и сразу заснул.
А утром я проснулась оттого, что он снова на меня залез, молча, не говоря ни слова. Наверное, злой был от вчерашнего позора!
На этот раз член у него стоял, и он без всякой подготовки вогнал в меня по самое не могу!
В общем, с тех пор секс для меня как нерадостная необходимость! Она же так и называется – супружеская обязанность!
Говорят, что есть какой-то оргазм, но я его ни разу не испытывала.