ххх
Ну, а так все вроде ничего. Он не пил. Ну, не то чтобы совсем, нет – в праздники или когда к нам гости или мы в гостях, и конечно после бани кружку пива с товарищами. Но не пьянствовал.
Вместе шли на работу и с работы домой. Пока я готовила ужин, он смотрел телевизор. Ужинали чаще всегда молча.
Первым делом муж все переставил в квартире Анны Павловны.
– Какая-то она старушечья? – заявил он и содрал все кружевные салфетки, скатерочки, накидочки и выбросил всякие вещички, которые составляли мир Анны Павловны, но может быть, действительно были не современными.
Я не возражала, потому что надо было переходить к своей жизни, а не продолжать чужую. Единственное, в чем я его останавливала, это когда он собрался убрать книги с полок.
– Не трогай! – сказала я ему так твердо, что он даже не стал спрашивать, зачем они мне! А для меня книги, были почти единственной радостью в этом доме и в моей душе. Я знала, что вот окончатся все рабочие дела, все домашние хлопоты, и я сяду за столик у окна, включу лампу, открою очередную книгу и унесусь куда-то в жизнь этих героев…
Муж, слава богу, не мешал. Лишь иногда, проходя мимо, ухмылялся:
– Читаешь, ну-ну, читай!
Я, конечно, хотела, чтобы у нас все было вместе, и спрашивала его:
– Хочешь, расскажу, про что здесь?
Но он отмахивался:
– Не! Сейчас по телеку футбольный матч!
Вместе мы были, в основном, только ночью, когда он, почти каждый раз лез ко мне, чтобы заняться сексом. Какой-то он был очень сексуально озабоченный. Иногда, когда я или уставала, или просто не было настроения, говорила:
– Давай не сегодня! Ну, невозможно же каждый день!
Он все равно не отставал:
– Ладно, давай я по быстренькому!
Я, вообще-то, до замужества думала, что любовь – это по-другому: объятия, поцелуи, ласки всю ночь. А тут, вроде, как станок для него: быстро – быстро, чтобы он сунул и кончил!
Но все равно в эти минуты мы были вместе, и потом лежали, о чем-то говорили.
Так началась моя семейная жизнь. Просто появились новые обязанности – приготовить еду, постирать для него, рассчитывать деньги для хозяйства.
А через три месяца я уже поняла, что такое семейная жизнь.
По выходным он начал меня водить к его матери. Она жила на окраине города в своем частном доме.
Мы приходили, он меня ставил к кухне, говорил, что матери приготовить на неделю – она была какая-то болезненная, – что постирать ей, что подшить или еще что-то. А сам целый день что-то делал по двору: постукивал, подпиливал.
Летом началось еще хуже – картошку посадить, огород прополоть, помидоры, огурцы полить! …
Я ему с самого начала сказала:
– Зачем все это? Мать одна, сколько ей надо? Давай купим на рынке все это.
– Нет! Мама так привыкла, она не перенесет, если земля даром пропадает!
Один раз я уже решила – зачем мне такая семейная жизнь, лучше я вообще одна буду!
И вот, в то прекрасное утро я уже хотела сказать мужу об этом и твердо решила развестись! Ведь я его не очень-то и любила. А жизнь впереди большая, в следующий раз выйду замуж только по любви. Если встретится!
Но в то утро, как раз, меня в первый раз затошнило, меня рвало! Я перепугалась, потом мелькнула страшная мысль – неужели беременная! Ведь мы решили года два подождать! Я еще такая молодая!
А муж обрадовался, посадил меня на мотоцикл – у него уже был мотоцикл с коляской – и повез к доктору!
Так кончилась юность, началась моя взрослая жизнь!
И вот это был мой единственный самый счастливый отрезок моей семейной жизни!
Во-первых, я родила своего первого ребенка! Во-вторых, муж буквально не спускал меня с рук! Он, оказывается, очень хотел ребенка! Может, и специально меня обманул, говорил, что всегда успеет сделать все, чтобы в меня не кончать!
Ну, в общем, по выходным мы ездили на мотоцикле в лес, собирались с друзьями, по вечерам сидели вместе и записывали, что нужно купить для маленького! Потому что, были уверены, что у нас будет мальчик.
По ночам он, конечно, все равно ко мне лез, шепча:
– Щас, щас! Я неглубоко и быстренько!
А вот следующие шесть лет я абсолютно не помню!
Сначала родился мальчик. Как мы и ожидали.
Стоит ли говорить о бессонных ночах, о кормлении по часам, о детских болезнях!
Хорошо хоть, что помогали родители – то сами придут понянчить ребенка, то я его им подброшу.
Через два года родилась девочка. И все стало по-другому! Своего мужа все это время я помню смутно. Нет, он конечно был. И дома был. Но я не помню. Как-то он был незаметно.
С фабрики, конечно, на все эти годы я уволилась. Вернее, была в декретном и после декретного отпуска. Но практически мы жили на одну зарплату, которой постоянно не хватало! Не помню уже, когда я себе что-то покупала! Ну, разве что чулки, колготки и белье. Конечно, самое дешевое.