— Насчет тебя у меня нет ни малейших сомнений, Джулиан, — вступила Розали. — Может, угроза нависла совсем с другой стороны?
— Ради бога, Розали… — Джулиан уже едва контролировал себя.
Но тут вмешалась Элисон.
— Что ты имеешь в виду? — разъяренно сверкнула она глазами в сторону кузины.
— Джулиан весьма убедительно доказал мне, что ему на тебя наплевать, — ехидно сощурилась Розали. — Теперь я хочу быть уверена, что тебе тоже нет до него никакого дела.
— Розали, ты что, совсем рехнулась? — подал голос Джулиан, но ни одна из девушек не обратила на него никакого внимания. Атмосфера накалилась до предела, и Элисон первой нарушила молчание:
— Смешно даже говорить такое, но если тебе так хочется, я скажу. Мне действительно нет дела до Дж… до мистера Тиндрума. Может, хоть это успокоит тебя?
Элисон оттолкнула Розали и, задыхаясь, выбежала из комнаты. В голове стучало, а сердце билось так, словно собиралось прорваться к горлу и задушить свою хозяйку.
Хуже и быть не могло. Теперь он никогда уже не посмотрит на нее, как раньше. Он так слепо влюблен в Розали, так боится потерять ее, что любой, кто угрожает его счастью, автоматически становится врагом.
Да еще это скоропалительное признание! Даже при одной мысли о нем Элисон начинало трясти.
Девушка бросилась на кровать, зарылась лицом в подушки и долго лежала, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Она вспомнила первую встречу с ним, и то, как он играл с ней тогда, и как она поклялась себе: «Никогда, никогда больше не хочу видеть его».
Но и тогда и теперь слова эти были всего лишь пустым звуком.
Неизвестно, рассказала ли Розали своей матери об этом происшествии, но факт остается фактом: на следующий день тетушка позвала к себе племянницу и проявила просто фантастическую заботу.
— Элисон, милая моя, думаю, тебе пора подышать свежим воздухом, — проворковала она. — Ты слишком засиделась в городе.
Элисон усмехнулась про себя и подумала, что до сего дня тетушка не слишком обременяла себя заботой о племяннице и о том, как она проводит свое свободное время.
— Близнецы прямо из школы отправятся к своей кормилице в Суссекс, у нее там просто восхитительный домик. Дети каждое лето проводят у нее несколько недель. Знаю, знаю, тебе бы тоже хотелось присоединиться к ним, так что собирайся, морской воздух пойдет тебе на пользу.
— Спасибо, тетя Лидия. — Элисон постаралась сказать это как можно более серьезно, и тут у нее вырвалось: — Так, значит, бедная Одри не повидается с Люцифером! — А сама при этом подумала: «А я — с Джулианом».
— С Люцифером? — засмеялась Лидия. — Да куда он денется? Приедет и повидается с ним.
«И я с Джулианом», — снова подумала Элисон, хоть этого и не стоило делать.
На следующий же день Элисон отправилась в Суссекс, «чтобы обжиться к приезду близнецов», как выразилась тетя Лидия. Она никак не могла взять в толк, что за спешка, если только Розали не рассказала ей обо всем.
Но кто знает, может, это было и к лучшему: поскорее и подальше убраться с места боевых действий, и чем дольше там не появляться, тем лучше.
Кормилица близнецов оказалась женщиной доброй и весьма практичной. Она с порога заявила Элисон, что той надо «поправить здоровье», и безотлагательно принялась баловать гостью. Через пару дней девушка почувствовала себя абсолютно отдохнувшей и окрепшей и была готова к встрече с детьми.
Они прибыли одним поездом, перегруженные багажом, впечатлениями и планами на лето, в которых Элисон, как оказалось, занимала не последнее место.
Одри бросилась Элисон на шею, а Тео хоть и не проявил столь явно своих чувств, но тоже не скрывал, как он рад видеть кузину. Мир засверкал новыми красками, и Элисон провела немало радостных часов в компании Одри и Тео.
Глядя на них, она часто задавалась вопросом: неужели это действительно дети тети Лидии? И как только такая неискренняя, манерная особа смогла произвести на свет столь прямодушное существо, как Одри?
«Наверное, это досталось им от дядюшки Теодора», — решила Элисон, и отец близнецов сильно вырос в ее глазах.
Мать время от времени писала детям пространные письма, но они всегда были ни о чем. В основном Лидия вела повествование о том, как они с Розали наносили многочисленные визиты, и говорила об этом так, будто бедняжки выполняли непосильную работу. Но вряд ли их заставляли делать это из-под палки, так что, видать, какое-то удовольствие они все же получали.
Дядя Теодор писал близнецам раз в неделю и почти всегда вкладывал в конверт послание для Элисон.