— Полагаешь, мне следует бросить тебя? — тихо проговорил он.
— Мы можем сказать, что ошиблись.
— И как ты себя будешь чувствовать, если снова придется вернуться под крышу тети, которая тут же примется тиранить тебя?
— Но ведь это мои проблемы, правда? Не твои. — Элисон беспокойно зашевелилась в его объятиях.
— Нет, Элисон, — решительно сказал он. — Вот тут ты абсолютно не права. Что бы ни случилось, ты — моя забота. К добру ли, к худу ли, но теперь мы связаны. Одному Богу известно, во что это выльется. Ты была так же не готова к этому, как и я, и у тебя тоже наверняка возникнут определенные трудности. Но мы решили и должны довести дело до конца.
— Но я не хочу, чтобы ты шел на такие жертвы… — страстно зашептала Элисон.
— Тише. — Джулиан мягко накрыл ее рот своей ладонью. — Нет никакой жертвы. Неужели тебе невдомек, что отмена свадьбы будет для меня не меньшим ударом, чем для тебя? Я не могу позволить себе потерпеть фиаско после недавнего… разрыва с Розали. Не то чтобы я был сентиментален, («Это не так», — с нежностью подумала Элисон), — но признаюсь, я этого не переживу.
— Это правда? — Она заглянула ему прямо в глаза.
— Правда, — невесело улыбнулся он.
— Что ж, тогда давай доведем это до конца, — вздохнула Элисон.
— Хорошая девочка. — Джулиан на мгновение покрепче сжал ее в своих объятиях и тут же отпустил, поглядел на часы и воскликнул: — Я и не знал, что уже так поздно! Мне пора, остались кое-какие дела. Да, надо оставить за собой квартиру, пока мы не найдем что-нибудь более подходящее.
— Да, — сказала Элисон и почувствовала ту же неловкость, как и тогда, когда Дженифер завела разговор насчет медового месяца.
— Хочешь, чтобы я зашел к твоим дяде с тетей и объяснился с ними насчет того, что мы остаемся в Англии?
— Нет, не надо. Я сама. Скажу, что наша поездка отложена на неопределенное время. — Элисон почувствовала, что Джулиан до сих пор считает ее ребенком, поэтому и хочет избавить ее от проблем, как будто она не сможет справиться с ними сама.
— Да, пожалуй, это наилучший вариант, — поддержал ее Джулиан.
Она проводила жениха до дверей, и он несколько рассеянно пожелал ей спокойной ночи, словно его мысли витали где-то очень далеко.
Элисон медленно поднялась наверх и повесила свое чудесное манто в шкаф рядом со свадебным платьем. Две эти вещи шикарно смотрелись вместе.
«Жених подарил невесте норковое манто».
Но невеста не смогла поцеловать его за это. Ей было отказано даже в такой мелочи. Не стоит сомневаться в том, что он напрочь забыл о ее робком предложении, чего и следовало ожидать. Но она не забыла, и этого тоже следовало ожидать.
Она протянула руку и несмело потрогала нежнейший мех. А потом потихоньку закрыла дверцу гардероба, оставив внутри и платье, и шубу.
Наверное, ей следовало пойти вниз и рассказать насчет перемены их планов, но Элисон передергивало при мысли о том, что снова надо будет стоять перед ними, притворяться и отвечать на вопросы. Может, даже придется выслушивать насмешки и колкости Розали, которая только сегодня вернулась домой после долгого отсутствия.
Не успела она сесть на кровать и попытаться собраться с силами, как раздался стук в дверь.
— Войдите.
Дверь медленно распахнулась, и на пороге появилась Одри в накинутом на плечи халате.
— Одри, ты уже должна быть в постели!
— Да знаю я, — отмахнулась от нее девочка. — Но мне так хочется поглядеть на твое свадебное платье! Я вообще ничего интересного не видела! До сегодняшнего дня меня держали в школе, а днем замучили примерками и прическами, а потом отправили спать. Можно подумать, что это мама выходит замуж!
Элисон рассмешило последнее замечание Одри.
— Но ты ведь увидишь платье завтра.
— Это не одно и то же, — настаивала Одри.
— Ладно, — смилостивилась Элисон и в который раз за этот вечер распахнула дверцу шкафа.
— О-о-ох! — У Одри аж дух захватило. — Ты в нем будешь как королева!
— Надеюсь, что так. — Элисон была тронута искренним интересом девочки.
— Какая шубка! — воскликнула Одри, оторвав свой взгляд от платья.
— Красивая, правда? — Энтузиазм Одри вызвал в душе Элисон новую теплую волну восхищения. — Это свадебный подарок Джулиана, — застенчиво добавила она.
— Боже мой! Да Розали в обморок упадет, когда увидит, что потеряла! — с детской непосредственностью воскликнула Одри.