— Спасибо, не надо, — улыбнулась Элисон. — Я сама. А миссис Лидбурн? Она тоже дома?
— Мадам ушла сразу после ленча, миссис. Сказала, что вернется поздно.
Элисон понадеялась на то, что Розали отправилась вместе с ней, но решила, что слишком нетактично спрашивать еще и о ней. Поэтому она лишь кивнула в ответ и пошла искать дядю.
Потом уже Элисон не раз думала, как это странно, что люди оказываются неготовыми к самым страшным ударам судьбы. Она слегка нервничала, потому что не хотела встречаться с Розали, но в то же время с радостью предвкушала приятную беседу с дядей.
Элисон распахнула дверь, ожидая найти его в гостиной за чтением или разбирающим почту. Но дяди в комнате не было. Зато там были другие люди. Одной из них была Розали, а компанию ей составлял Джулиан. И оба были абсолютно поглощены друг другом.
В мозгу у Элисон словно выжгли картину: Розали обхватила Джулиана за шею и прислонилась своей светлой головкой к его плечу. А тот что-то шептал ей, обхватив рукой за талию.
Так вот, значит, на какую деловую встречу отправился ее муж!
Элисон стало дурно, в ушах стоял непрерывный звон. На какое-то мгновение ей показалось, что она вот-вот рухнет в обморок, но она сделала над собой усилие и взяла себя в руки.
Вокруг не было ни души. Дворецкий занялся своими делами, и в холле было пустынно. Никто даже не узнает, что она была тут. Теперь главное — уйти незамеченной.
Медленно, очень медленно Элисон закрыла дверь и направилась к входной двери. Тело отказывалось подчиняться ей, и каждое движение давалось с большим трудом.
Прошло всего несколько минут с тех пор, как Элисон вошла в дверь этого особняка, но как же все изменилось! Площадь, люди, деревья стали тусклыми, словно выцветшими.
Элисон, будто во сне, побрела, сама не зная куда.
«Джулиан и Розали. Джулиан и Розали», — словно рефрен, повторяла она снова и снова. Ей уже показалось, что все позади, что опасность миновала, и теперь — вот оно. А она-то, дурочка, полагала, что в их семье воцарились мир и покой, но этот неожиданный удар отрезвил ее.
— Что же делать? Что же делать? — бубнила она как заведенная и неожиданно поняла, что говорит вслух.
Надо собраться, взять себя в руки, а то люди подумают, что она сошла с ума. Хотя, может, так оно и есть. В голове у Элисон царила абсолютная пустота.
Элисон не могла вернуться домой. Ей казалось, что она уже никогда не захочет этого сделать. Но не может же она вечно бродить по улицам! Если бы ей только было куда пойти, хоть куда-нибудь…
Через какое-то время она очнулась и увидела, что идет по Найтебридж. Она чисто автоматически ускорила шаг, чтобы со стороны никто не заподозрил, что она бесцельно шатается по городу. Время от времени Элисон даже останавливалась у витрин магазинов и делала вид, что разглядывает товары за стеклом. Не то чтобы она действительно что-то видела, но в ее воспаленном мозгу застряла идея, что нужно вести себя так, как все остальные.
Вот только ей хотелось сесть и посидеть хоть немного, вместо того чтобы продолжать это бессмысленное блуждание.
И вдруг она услышала свое имя:
— Элисон!
Девушка вздрогнула и оглянулась вокруг. У обочины стоял шикарный черный автомобиль, а за рулем сидел Саймон Лангтофт.
— Как дела? Я тебя сразу заметил, но ты не услышала, как я звал тебя в первый раз.
— Правда? Извини. — Она почувствовала себя ужасно глупой и была абсолютно не в состоянии поддержать разговор.
— Подвезти тебя? — спросил он.
Но Элисон не желала садиться в машину, где ее могут подвергнуть допросу.
— О нет, не надо. Я… я хожу по магазинам.
— По магазинам? — с тревогой поглядел на нее Саймон. — По каким магазинам, милая? Сегодня суббота и уже вечер, все давным-давно закрыто.
Элисон нервно улыбнулась ему.
— Да, конечно. Суббота и уже вечер, — тупо повторила она, и в глазах у нее выступили слезы.
— Может, лучше будет отвезти тебя домой?
— О нет, только не это. Я не могу ехать домой.
— Тогда позволь мне просто отвезти тебя куда-нибудь … покатать, пока тебе не станет лучше, — после минутной паузы предложил Саймон.
Элисон молча проскользнула внутрь и села на переднее сиденье.
Саймон наклонился и захлопнул дверцу, и автомобиль помчался вперед.
Никто из них не проронил ни слова, и в салоне был слышен только мерный звук мотора. Потом Элисон тихо заплакала. И хотя Саймон продолжал хранить молчание, она знала, что он видит ее слезы.
— Извини, — прошептала она. — Я сейчас перестану.
— Не надо ничего говорить. Просто полежи. — Он накрыл девушку пледом. — Укутайся. Так будет теплее.