После этой тирады Неподкупный состроил гримасу удивления.
— Но что это? — изумленным тоном произнес он. — Оказывается, все ораторы за войну останавливают меня. Вот господин Бриссо говорит мне, что руководить нами должен граф Нарбонн, что поход надо совершить под начальством маркиза Лафайета, что вести нацию к победе подобает исполнительной власти… О французы! Эти слова разбили все мои мечты, уничтожили все мои планы! Прощай, свобода народов!
У Бриссо было такое чувство, что он упал в грязную лужу посреди многолюдной улицы. После заседания депутат чувствовал на себе насмешливые взгляды. Он не представлял, как выбраться из этой ситуации, ему хотелось подняться на трибуну и в грубых выражениях сказать все, что он думает о Неподкупном. Но слова, когда-то сказанные мсье Роланом, не позволили ему этого сделать.
Робеспьер был доволен собой. Успех, аплодисменты, поздравления льстили его самолюбию.
К нему подошли Светлана, Антуан и Камилл.
— Прекрасно! — воскликнул Демулен. — Здорово ты его! Теперь они замолчат!
— Благодарю за похвалу, мой друг. Но я не уверен, что они замолчат надолго.
Робеспьер даже после головокружительных успехов мог более или менее здраво взглянуть на ситуацию.
— Я тебя поддерживаю! — продолжал Камилл. — Сегодня же выпускаю статью! Молодец!
— Мне особенно понравилось построение фраз, — важно произнес Антуан. — Сама композиция речи, изложение темы и идеи…
Светлана с изумлением смотрела на него. Для нее речь Робеспьера была довольно заумной. И если бы он накануне не объяснил ей, что к чему, она бы вряд ли сориентировалась, просто погрузилась бы в свои мысли и все бы прослушала.
— Ладно, приятель, хватит умничать! — перебил его Камилл. — Давайте перейдем к более приятному делу!
— Какому? — удивилась Светик.
— К убийствам! А то Макс был слишком был занят своими делами и совсем забросил убийства.
— Да, — кивнула девушка. — Антуан, мы ведь не показывали последние записи.
Первые версии
Антуан Сен-Жюст, вытянувшись по струнке, ждал, что скажет Неподкупный.
— Макс, не томи! — взмолилась Светлана. — Антуану сейчас станет плохо.
— Ага, — захихикал Камилл. — Он вот-вот помрет!
Сен-Жюст обиженно засопел.
— Что ж, вы хорошо поработали. Теперь я могу сделать кое-какие выводы, — сказал Робеспьер.
— Ну, какие!? — полюбопытствовала Светик.
— Дело весьма сложное. Твердого алиби нет ни у кого. Попробуем для начала разобраться, кто и как мог совершить убийство мадам Кори. Начнем с мсье Лотнера. Это человек, привыкший к постоянному успеху у женщин, который никогда не знал поражений. Вдобавок ко всему он честолюбив и мстителен. Такие люди ради своей репутации готовы на все! Лотнер мог убить мадам Кори, дабы не потерять свою славу великого любовника, не стать посмешищем. Для типов вроде него это страшнее смерти. Я уверен, что он возненавидел женщину, которая не захотела ему покориться.
— Ненормальный какой-то! — проворчал Камилл.
— Макс прав, для людей с высоким самомнением потеря репутации смерти подобна! — согласилась Лемус.
— Ага, — закивал Демулен. — Как твой новый приятель. Он тоже весь такой надутый, важный…
— Камилл! — строго одернул его Неподкупный, видя что несчастный Антуан скоро потеряет над собой контроль. — Перейдем к следующим подозреваемым. Изабель Обри — девочка-любимица публики. Все мужчины у ее ног, хотя она еще так юна. И вдруг появляется несносная Оливия, которая уводит у нее мсье Кори. Обри тоже мстительна и злопамятна. Как мне рассказали, она всегда тихо выжидала, чтобы нанести удар. Самовлюбленной аристократке могло казаться, что ей сойдет с рук все, даже убийство.
— Она как мадам де Сталь! — воскликнула Светик. — Точно такой же типаж! Только де Сталь очень умная и начитанная и кичится не красотой, а умом.
Все согласились.
— Далее у нас мсье Неккер.
— Осмелюсь предложить… его следует вычеркнуть, — предположил Антуан. — Он был из тайных воздыхателей, а такие не теряют самообладания и не могут совершить убийство из ревности.
— Ошибаетесь, мой друг. Скрытные, спокойные на вид влюбленные более опасны, чем пылкие эмоциональные поклонники. Они хранят свои чувства в себе, которые рано или поздно вырываются наружу. К тому же эти люди способны продумать сложное убийство.
— Захотел поумничать, а не получилось, — продолжал дразнить Сен-Жюста Камилл.