Эдвардс вскрикнула от неожиданности, когда ее резко потянули за волосы назад. Это произошло так быстро и так резко, что потребовалось пара секунд, чтобы понять, что супруг железной хваткой вцепился в распущенные локоны. Она уже собиралась покидать территорию кухни, когда Цимерманн решил, что все будет иначе. От неожиданности Алия выронила чашку из рук и повернулась к своему противнику лицом настолько, насколько позволяла эта ситуация.
- Я долго терпел. Я долго старался угодить тебе. Я пытался быть хорошим, заботливым и любящим, но чем больше я стараюсь, тем больше ты плюешь мне в лицо.
- Отпусти меня! – Эдвардс попыталась высвободиться, но добилась обратного результата – супруг притянул ее еще ближе и ей пришлось упереться ему рукой в грудь. Слезы невольно подступили к глазам, грозясь вот-вот прочертить дорожки на щеках.
- Ты всерьез думаешь, что не может быть хуже?
- Пожалуйста, отпусти меня, - уже плача, попросила Алия. Злость улетучилась, остался только страх.
- Кто тебя учил тому, что можно не уважать своего мужа? Твоя мать также вела себя с твоим отцом?
- Пусти! – в очередной раз взмолилась Эдвардс, пропуская все сказанные Цимерманном слова.
- Я научу тебя хорошим манерам! Убирайся с моих глаз, - прошипел Халиф, резко отталкивая от себя жену. Дважды Эдвардс просить не пришлось, она рывком бросилась к двери и бегом добралась до своей спальни. Захлопнув за собой дверь, она тут же ее заперлась и облокотилась спиной, чтобы через несколько секунд медленно сползти по ней вниз. Обессилено рухнув на пол, она закрыла лицо руками и заплакала.
***
Алия не собиралась больше находиться в этом доме. Она не знала, что будет делать дальше, у нее не было четкого плана, но то, что произошло несколькими часами ранее, переходило все мыслимые и немыслимые границы. Никто и никогда не смел поднимать на нее руку, никто и никогда не смел так унижать. И если уж быть честной на все сто, то Алия не думала, что Цимерманн опустится до такого. Но теперь она как никогда четко осознавала, насколько опасным являлся этот человек. Мысль о том, что он мог сотворить с ней, что угодно, бросала ее в дрожь.
Она даже не стала собирать вещи, просто умылась и, схватив мобильный и ключи от машины, бросилась вниз. Эдвардс хотела попасть в единственное место, где была бы в безопасности – домой.
- Далеко собралась? – раздраженный голос супруга настиг ее у самой двери. Алия застыла, кожей чувствуя злость супруга, а затем медленно повернулась, понимая, что ничего не может поделать. Бежать было бы глупо.
- Я сегодня хочу переночевать дома.
- Ты уже дома.
- Халиф…
- Ты остаешься здесь. Сегодня и завтра, и все последующее время до тех пор, пока я не передумаю. Тебе запрещено выходить из дома.
- Что? Ты сошел…
- А если ты будешь перечить мне и дальше, то я не выпущу тебя даже из твоей комнаты. Подумай, хочешь ли ты для себя такой жизни, скажем, в течение месяца. Или двух, - Цимерманн хмуро взглянул на нее, в его взгляде отображалась решительность и не намерение отступать.
- Ты ведь несерьезно…
- О, поверь мне, серьезнее я с тобой еще никогда не был.
***
Халиф действительно оказался серьезен. Алия поняла это на следующее утро, когда охрана не дала ей выехать из дома. Цимерманн к этому времени уже ушел «на работу» и Эдвардс решила попытать удачу. Конечно же, без толку. Она надеялась, что за ночь ненормальный супруг остынет, и поймет, что был неправ, изменит свое решение, спустив все на «нет», но ошиблась.
Впервые в жизни Алия оказалась взаперти. Выехать из дому ей не дали, попросту заблокировав ворота, а перелезать через трехметровую ограду, которой был огорожен весь дом, не представлялось возможным. Да и что бы это дало? Если бы Алие и удалось сбежать, но Цимерманн разозлился бы еще больше, а это поставило бы под удар всю семью Эдвардс.
Алия злилась и мечтала о том, как когда-нибудь ее дядя сможет проучить этого морального урода, которого давно стоило поставить на место. Она надеялась, что он не просто сядет в тюрьму, она надеялась на что-то вроде пожизненного в месте не лучше, чем Алькатрас.
К сожалению, ее тактика не приносила никаких плодов, она понимала, что отталкивает Цимерманна и о доверии к ней пока не может идти и речи, а без этого, она ничем не смогла бы помочь Алану, но не могла с собой ничего поделать. Ненависть, ярость и отвращение к супругу брали над ней верх, все время заставляя выплёскивать эмоции наружу.
Алие было невдомёк, что ненавистный муж проживал этот день в такой же эмоциональной ноте. Ему было не по себе от решения посадить жену под арест и не выпускать из дома, как преступника из тюрьмы строгого режима, но брошенных слов было не вернуть, а сказанное Цимерманн привык выполнять. Он понимал, что если отступится сейчас, то в дальнейшем его слово станет пустым звуком, поэтому изо всех сил держался. Проснувшись рано утром, он аккуратно поцеловал спящую жену в щеку и поспешно ретировался из дома, даже не позавтракав.
По возвращению домой он понял, что Андреа Алия еще злится на него. Об этом явственно говорили многочисленные зарисовки их «совместной жизни», которые она приукрасила, добавив темных тонов и сделав местами безобразными. Халиф увидел изображение своих заигрываний с секретаршей и покачал головой.
Они находились в гостиной, где Алия расположилась на диване, разложив вокруг себя горы карандашей.
- Плодотворно, - хмыкнул Цимерманн.
- Мне не пришлось использовать свою фантазию, - Алия пожала плечами, как ни в чем не бывало. Еще утром она размышляла над тем, что ей нужно играть свою роль, быть более мягкой и уступчивой, чтобы усыпить бдительность психопата-мужа, хотя бы ради безопасности своей семьи, но стоило ему появиться в поле ее зрения, как злость и негодование волной поднялись в ней, будто и не улегались.
- Ты все еще думаешь, что я с ней сплю? – Алия неопределенно покачала головой на вопрос присевшего рядом мужа. Таким образом она пыталась дать ему понять, что ей все равно. – У меня никогда с ней ничего не было.
- Мои поздравления, - Эдвардс сухо прокомментировала признание Халифа.
- Я бы хотел спать со своей женой, но кажется, я ей совсем не нравлюсь, - Цимерманн усмехнулся, но вышло как-то грустно. Алия отложила черкания в блокноте и серьезно посмотрела на мужчину.
- Мне жаль, что ты решил избрать этот путь. Наверное, многие были бы рады оказаться на моем месте. Ты мог бы найти ту, кто полюбил бы тебя со всеми твоими достоинствами и недостатками. Но ты решил жить прошлым и мстить.
- Алия, я не мстил. Я устал повторять это. Я женился на тебе, потому что люблю тебя всем сердцем с первого дня нашей встречи. За пять лет ты ни разу не покинула моих мыслей, я не пытаюсь тебе отомстить, я не пытаюсь унизить тебя или сломать, я просто хочу, чтобы ты была рядом… - Халиф тяжело вздохнул. он ни раз пытался объяснить своей супруге, что на самом деле чувствует к ней, но у него никогда не получалось это сделать.
- Можно было просто начать ухаживать… - Алие было не по себе после услышанного. Халиф редко говорил откровенно, чаще закрываясь острыми и колкими замечаниями, но сейчас он казался искренним. А еще уставшим и каким-то опустошенным.
- Мы уже обсуждали это, - отрезал Халиф. – Ты встречалась со своим Дереком и души в нем не чаяла. Хочешь сказать, что если бы я в очередной раз попытался завести с тобой отношения, ты бы бросила его и упала к моим ногам? Мы оба знаем, что я никогда бы не превзошел его в твоих глазах. Тем более, что на тот момент они у тебя были закрыты, - Цимерманн выдохнул сквозь зубы, руки непроизвольно сжались в кулаки. Ему до сих пор было невдомёк, как Эдвардс могла оставаться такой слепой по отношению к нему. Алия до сих пор не высказывалась на эту тему, ни разу не упрекнула его во лжи или корысти. Наверняка в глубине души она все еще предпочитала ему Дерека.