Сергей Стратановский
Оживление бубна
У потока Туонелы
У глубоких вод Маналы
Калевала
Эта книга задумана как собрание откликов на мифы и фольклор народов России: финно-угорских, тюркских, монгольских, палеоазиатских. Принцип ее композиции – географический: с запада на восток, от карел до нивхов. Не все народы попали в поле моего внимания, поэтому книга эта всегда может быть дополнена. Иногда я точно следовал мифическим и фольклорным сюжетам, иногда же сочинял их сам, используя лишь мотивы. В некоторых случаях я обращался не к собственно фольклорному материалу, а к его литературным обработкам (например у К.Ф. Жакова и Ю.С. Рытхэу). Русский фольклор опущен мною сознательно, но это не значит, что в книге нет темы России. Она звучит в ней почти постоянно, а в рассказе «Гора Сарытау» является основной. Вообще, одна из задач этой книги – дать свое видение «континент-океана», называемого Россией.
Вяйнямёйнен и русский князь
На ладье лебединой,По реке долгой, длинной,на север, лесами обильный,Русский князь – витязь сильный —К Вяйнямёйнену старомуприплыл со своей дружиной.И сказал русский князь:
«Помоги нам, кудесник старый,Бьют нас татары,жгут наши села и нивы,Города разоряют,лучших людей в плен уводят…И мы просим тебя, заклинатель старый,Послужи нам силой своей волшебной.Знаю, можешь ты словом мощнымМор наслать на народ искони враждебный».
И ответил ему Вяйнямёйнен старый:«Слово лечит, а не губит,слово строит, а не рушит.Словом я ковал железо, словом я ладью построил,Но убить не смеет словоникого на целом свете.Я пойду к тебе на службу, русский князь,Только воином обычным в твое войско,Ибо сила моя тяжела мне стала,И хочу сойти я к смерти,к Туонелы водам черным».
«Жаль», – ответил ему русский князь.
Фантазия на зырянскую тему.
По образцу рассказа-фантазии
К.Ф. Жакова «Бегство северных богов»
В Биармию далекую,в край еловый,К Ёну – богу великому,в дом его сине-зеленый,Боги запада хищногопришли, от крещенья бежав,На поклон к Тучегону,к зырянским богам с просьбой слезнойО счастливом убежище.
Просит Один – бог воинов,и жена его верная – Фригг,Просит Тор – бог-мужик,с громыхающим молотом божище.
И сказал Ён великий:«Будет вам мед в моем доме,Будет пища обильнаяи очаг непрерывно горящий,Но недолог наш веки конец его близок уже.Вижу в толще грядущегочеловека с крестом к нам идущего,Черноризца великого…Повернет он народ к богу новому,И народ нас низложит.
Мы уйдем от напасти,мы в ладье поплывем с вами вместеВ море мрака холодного,В море последнее – вместе».
Марийский мифКорнелапые чудища,с говорящей листвой,и с живой, тайнозрящей корой,С сердцем бьющимся —вот человекодеревья.
Не осталось их ныне:переродились иные,Стали просто деревьями,а другие – из леса в кочевьяНочью, тайно ушлиот неверных людей, что крестилисьВ чужеземную веру.
Но осталась в лесуне ушедшая с ними рябина,Потому что любиламолодца из деревни, охотника.Ну, а он испугался.
В церковь пошел он, к попу,рассказал про бесовское дерево.Разъярился наш попи велел изрубить топоромЭту нечисть лесную.
Криком кричала она,и до сих пор этот крикНочью слышен бывает.
Марийский мифЯ – дева лунная,я – бессмертная тень, а когда-тоСиротою дрожащейя у мачехи хищной жила,И терпела побои,и ругань ее терпела,Небу молилась, ждалажениха-избавителя,на коне огневом – сына царского.Только он не пришел —за морями он странствовал теплыми.Что ему мы – деревенские!
Ночью осенней, холоднойза водой погнала меня мачеха,Говорила: «Расплещешь —так побью, что не выживешь, дрянь».Побрела я к колодцу,воды набрала и заплакала,И сестрицу-лунуумолила забрать меня с ведрамиИ в своем чреве спрятать.
И вот теперь на лунея – с ведром, полным звезд,и на нити небесные вешаюЭти звезды ночные,но могут сорваться иные,Вниз упасть, если туча заденет.И умрет на землев этот миг человек неповинный.Я заплачу о нем.Будет горько и тягостно мне,Словно я это сделала.