— Надеюсь, ты говоришь не о нас, — мы ведь уже стали такой счастливой парой. Отныне и навеки. — Тут он отпустил ее, добавив: — Если продолжать в том же духе, то скоро мы забудем обо всем на свете.
Кэрол с нежностью посмотрела на него, стараясь дать ему понять, насколько ей самой хотелось бы, чтобы они сейчас остались одни. Вспомнив о просьбе Келвина, она поняла, что у них есть такая возможность, и прошептала:
— Как насчет тайного свидания?
— Ты читаешь мои мысли.
Взяв Джералда за руку, она повела его сквозь толпу, приветливо улыбаясь гостям, но не останавливаясь. Когда они вошли в «комнату воспоминаний» Тэды — это святилище всегда оставалось закрытым для гостей, — Джералд произнес:
— Наконец-то одни. — С этими словами он привлек Кэрол к себе и приник к ее губам долгим страстным поцелуем.
Кэрол отвечала с не меньшим пылом.
Его ласки становились все более интимными, распаляя ее желание до крайних пределов, и она прильнула к нему, забыв обо всем. В этом мире существуют только Джералд и ее любовь, и они созданы друг для друга.
Наконец он слегка отстранил ее.
— Если ты не хочешь остаться без своего роскошного платья, нам лучше остановиться. — Он провел рукой вдоль ее тела и тихо добавил: — Ты так красива.
Сердце Кэрол затрепетало от радости.
— Мне так тебя не хватало, — призналась она.
— У меня тоже было такое чувство, словно я не видел тебя целую вечность. Кстати, я принес тебе кое-что. — Он протянул ей необыкновенной формы золотую коробочку.
Кэрол открыла ее и не удержалась от восхищенного возгласа. Это были гранатовые серьги, идеально подходящие к ее кулону. Она продолжала рассматривать их, когда дверь отворилась и в комнату вошли Тэда и Келвин. Он нес в руках какой-то предмет, обернутый в плотную коричневую бумагу и похожий на большую картину.
Джералд взглянул на Кэрол.
— Полагаю, это было запланировано заранее? — спросил он.
Она кивнула.
— Я попросил Кэрол об этом, — сказал Келвин, — потому что у меня есть для тебя подарок, мальчик мой.
Он сорвал оберточную бумагу, и все увидели, что это действительно картина, написанная маслом.
Джералд прерывисто вздохнул. Из позолоченной рамы на них глядел старик с суровым лицом в национальной шотландской одежде — килте в зеленую и коричневую клетку с таким же пледом через плечо. На поясе у него висел длинный кинжал в ножнах, а у ног сидел белый терьер.
— Мне не удалось найти оригинал, — сказал Келвин, протягивая картину Джералду. — Но, к счастью, у меня сохранилось несколько фотографий старого Маклауда, и один художник, знакомый Тэды, воссоздал по ним его портрет. Что касается костюма, я описал ему по памяти все детали.
Джералд смотрел на отца и не говорил ни слова.
— Он был довольно злобный старикан, ты не находишь? — спросил Келвин. — Хотя он и любил тебя так же сильно, как ненавидел меня. Конечно, прошлое не изменишь. — Келвин грустно вздохнул. — К сожалению, портрет всего лишь копия, но это лучшее, что я смог для тебя сделать, сын.
Джералд подошел к отцу и обнял его.
— Из всех злобных стариканов, — вполголоса произнес он, — ты, без сомнения, наихудший.
— Я же говорил, что он любит меня! — с триумфальным видом воскликнул Келвин, когда Джералд отпустил его.
Кэрол и Тэда обменялись понимающими улыбками.
— Жизнь прекрасна, не так ли? — добавил Келвин.
Кэрол знала, что все они подумали об одном и том же. Никогда еще жизнь не казалась ей такой прекрасной.