И она приготовилась слушать.
Глава вторая
Кое-что проясняется
1
Теперь всем уже было ясно, что в деревне орудуют враги — люди, ненавидящие новую жизнь. Как уберечь от них общее достояние? Как найти этих зловещих невидимок?
На экстренном заседании правления решено было организовать отряд самообороны. Вся молодёжь записалась в отряд, и по вечерам у мельницы теперь дежурили патрули.
И так было не только в деревне Сингван. По всей стране заканчивалась коллективизация, по всей стране бывшие кулаки и помещики — те, которые не успели бежать на Юг,— давали новым хозяевам жизни последний бой. Но бедняки, объединившиеся в кооперативы, не сдавались. Они знали, какова старая жизнь, и не собирались к ней возвращаться…
А у школьников были свои заботы: занятия в школе, работы на поле. К лету они организовали свою, ученическую, бригаду, и кооператив выделил им участок.
Продолжала давать концерты и агитбригада. Как-то ребята даже поставили пьесу. В ней играли трое друзей: Мёнгиль, Кёнпхаль и — что самое удивительное — Муниль. Подумать только, стеснительный, молчаливый Муниль играл весёлого тракториста! Да ещё так здорово — ну просто артист!
И только Чхонён по-прежнему был невесёлый. Правда, теперь он гораздо лучше учился, однако от ребят всё ещё стоял в стороне. Сколько раз Мёнгиль заводил с ним разговор об агитбригаде, предлагал выступать вместе, но Чхонён отмалчивался, а однажды вспылил.
— Отстань! — крикнул он.— Нет у меня никаких талантов, понял?
Правда, в поле вместе со всеми Чхонён теперь ходил с охотой и работал не хуже других. Занимался он и со своим новым другом: Мёнгиль каждый день приходил в знакомый дворик.
Тетушка Хван поначалу встречала его приветливо, потом начала хмуриться. Часто Мёнгиль ловил на себе её недовольный испытующий взгляд. «Что с ней? — терялся он в догадках.— Вроде мы не мешаем. А может, мешаем?..»
Однажды Мёнгиль решился.
— Можно, Чхонён будет приходить ко мне домой заниматься?— спросил он.
— Вот еще! — возразила тетушка Хван.— На деревне теперь неспокойно, а он будет по ночам где-то шляться!..
— Почему по ночам? — пытался возразить Мёнгиль.— Вовсе не по ночам — вечерами…
Но она его и не слушала:
— Сказала — нет, значит, нет! Нечего ему у вас делать! — И она скрылась в кухне.
Чхонён за время этого недолгого разговора не сказал ни слова, даже головы не поднял, словно он его не касался. А Мёнгиль ужасно расстроился и рассказал обо всём матери.
— Ничего, сын, что-нибудь придумаем,— ответила та задумчиво.
Через неделю, в один из воскресных дней, Мёнгиль вместе со всей бригадой отправился в соседнюю деревушку давать концерт. Ребята шли полем. Ярко сияло солнце. В полуденной тишине щебетали птицы.
В высокой траве, у обочины, отдыхала какая-то женщина. Заслышав весёлые голоса, она села, улыбнулась, и Мёнгиль узнал мать Чхонёна. На ней была её неизменная пёстрая косынка и белый передник.
— Эй, Мёнгиль! — крикнула она мальчику.—Поди-ка сюда!
— Идите, я догоню,— кивнул товарищам Мёнгиль и подошёл к женщине.
— Притомилась вот, прилегла отдохнуть,— заискивающе улыбаясь, заговорила тетушка Хван.— Работы ужас как много!..
Мёнгиль молчал.
— Я вот что…— заторопилась женщина.— Я хотела поговорить с тобой о Чхонёне… Ты парень, как я погляжу, толковый, вот и моего подтянул. А я уж на него рукой махнула: куда мне без отца-то с ним справиться!..
Скороговоркой выпалив всё это, она, помолчав, вдруг добавила:
— А коли надо у вас заниматься, что ж, я не против. Пожалуйста! Я просто думала, он будет мешать…
— Значит, вы разрешаете, тётушка? — обрадовался Мёнгиль.— Вот спасибо!
Он попрощался и побежал догонять своих. «Чудна́я всё-таки эта тётушка Хван! — думал он.— Вчера — одно, завтра — другое… Надо сказать Чхонёну, вот обрадуется!»
С этого дня в доме Мёнгиля стали вечерами собираться все четверо: Мёнгиль, Кёнпхаль, Муниль и Чхонён.
Чхонён заметно повеселел. И учиться стал лучше. Он уже не опускал голову и не краснел, когда учитель Чансу говорил:
— Ученье, ребята, ваш патриотический долг, ваш удар по общему врагу. Помните: за вашими успехами следит вся деревня!..
Чхонёну не приходилось теперь, как это бывало прежде, подолгу объяснять одно и то же. Он схватывал быстро, легко, память у него оказалась отличная. Скоро он уже сам без труда решал сложные алгебраические задачи.