— Ты серьезно? — я увидела, как грозовые тучи сгущаются у брата на лице. — В какую переделку ты попала? Рассказывай!
— Я даже не знаю, с чего начать…
Он молча ждал, глядя на меня.
Мой рассказ занял почти три дня. С перерывами на сон, еду и визиты в местную больницу. Иногда я засыпала прямо посреди предложения, и тогда Никита брал меня на руки и нес в кровать, бережно закутывал в одеяло. Я рассказала ему почти все. Все, кроме тех слов, произнесенных мной в архиве перед тем, как нож должен был войти в мое сердце. Брат почти ни о чем не спрашивал меня, но я часто видела, как он задумчиво стоит у окна, барабаня пальцами по стеклу.
В один из таких моментов Кит сказал, не оборачиваясь: — Я хотел бы встретиться с ним.
— С кем? — спросила я, уже зная ответ.
— С Джеймсом.
Он повернулся ко мне и добавил: — Полагаю, что из всех возможных вариантов моя сестра выбрала наиболее похожий на ее невезучего брата, он вздохнул. — То есть самый сложный и опасный. Скажи, если я ошибаюсь, — добавил он, серьезно глядя на меня.
Краска залила мне лицо пожаром. Кит подошёл и позволил спрятать лицо в его больших ладонях.
— Я не знаю, что тебе на это ответить, — наконец проговорила я, поднимая голову. — Да, я действительно не могу сказать, что равнодушна к… нему. Мне сложно описать, что я чувствую. Я ведь не знаю его по-настоящему, понимаешь? Хотела бы узнать, но ведь после всего, что случилось, мы, скорее всего, никогда больше не увидимся!
Этими словами я озвучила то, что не давало мне покоя все это время, свой самый большой страх. И будто холодом повеяло на меня от этого признания.
Никогда… его «никогда» продлится гораздо дольше, чем моё.
========== Лед (Версия главы полностью на русском) ==========
Комментарий к Лед (Версия главы полностью на русском)
Эта глава содержит много диалогов, которые должны произноситься по английски. Для удобства читателей я выкладываю эту главу ТОЛЬКО НА РУССКОМ.
Спасибо за внимание.
Мое сердце билось. Удар. Еще. Вдох.
Я почувствовала опаляющую боль в плече и подняла ресницы. Зимний солдат неподвижно стоял передо мной. Взгляд был расфокусирован, по лицу пробегали волны, как по экрану компьютера с отходящим проводом.
Вдруг раздался грохот, и кусок потолка рухнул вниз, поднимая тучу бетонной пыли. Тело солдата защитило меня от разлетевшихся осколков. Он даже не моргнул.
Когда пыль осела, на кучу щебня спрыгнул темнокожий Сокол и, сложив крылья, огляделся. Заметив нас, он крикнул, театрально раскинув руки:
— Свободу пленникам!
Парень говорил по-английски с присущими черным певучими интонациями.
Он поднял очки на лоб и продолжил: — Не здоровайся, утром виделись. Как, черт возьми, этой кучке цыплят удалось засунуть тебя сюда? Кто-то недавно утверждал, что ему никто не нужен, но Баки, признай…
Тут Сокол наконец понял, что-то не так, одним прыжком оказался рядом и увидел меня.
— Привет! Что, ради всего святого, здесь происходит? Баки?!
Он заметил в руке Барнса нож, который тот так и не выпустил.
— Проклятье… Все мы знали, что это снова случится! Потому Кэп и не хотел его, дурака, отпускать… — простонал он.
Я осторожно протиснулась в свободное пространство между рукой Джеймса и стенкой. Солдат был похож на пластиковую модель самого себя.
— Сэмюэл, представился крылатый.
Я назвалась.
— Чего от него хотели?
Я помолчала, обдумывая ответ. И решила, что сказать правду безопаснее.
— Хотели убить его. Вашими руками. А меня использовать как наживку.
— Но ты… жива? — полувопросительно сказал он и оглядел меня с ног до головы.
Я небрежно повернулась, пряча простреленное плечо. Темная ткань пальто сослужила мне отличную службу, к тому же вся комната и мы сами были запорошены бетонной пылью.
Сэм заглянул Баки в лицо.
— И давно он так? Господи, что его остановило? Это вообще возможно?!
И, не дожидаясь ответа, добавил: — Надо выбираться отсюда, нельзя позволять службам хотя бы заподозрить, что здесь … могло произойти.
Я подняла бровь: — Но это же отличный повод для вас снова посадить Барнса на цепь! Для этого просто нужно оставить все как есть. Разве не так?
Сокол повернулся ко мне и сказал:
— Возможно, я тоже захочу уйти на покой. И тогда, может, кто-то придет мне на помощь.
Он схватил Барнса за руку, чтобы вынуть боевой нож, но тут же улетел спиной в металлический стеллаж картотеки. Рефлексы солдата сработали автоматически.
Сэм, охая, выбрался из груды ящиков и сделал еще одну попытку. На этот раз стальные пальцы поймали его за лямку рюкзака, Сокол с трудом увернулся от лезвия, схватил Баки за правую руку, перелетел назад и заорал, беря ее в захват:
— Баки, мать твою, остынь! Я прорвался к вам не для того, чтобы превратить это место в гребаную братскую могилу!
Нож выпал с глухим стуком. Глаза Джеймса медленно обретали осмысленное выражение. Внезапно он задышал так, будто вынырнул из ледяной воды, и оперся стальной рукой о пол.
Сэм выпустил его и присел рядом на корточки.
— Надо уходить.
— Что… что я сделал? — просипел Джеймс.
— Ничего, — ответила я.
Он медленно поднял голову и неверяще уставился на меня.
— Боже… Что… что произошло? Как… это невозможно!
Он перевел взгляд на свою руку, нашел глазами нож на полу. Потом опять посмотрел на меня. Губы Джеймса шевелились, будто искали какие-то слова. Я подошла, присела и коснулась ладонью его волос. Он отшатнулся, как от пламени.
— Я должен был убить тебя… я помню…
— И что случилось потом? — со жгучим любопытством вклинился Сокол.
— Это я и сам хотел бы знать, — глухо сказал Джеймс и опустил голову.
Шум и далекий визг сигнализации заставил нас очнуться, Сокол надел очки, выпустил крылья и сказал:
— Уходим. Я могу взять вас обоих, но дальше восьмисот метров не пронесу. Так что придется спуститься и перегруппироваться.
— Куда ты собираешься лететь? — удивилась я. — Мне кажется, мы ниже уровня земли. Или я неправа?
— Это так, но над нами всего лишь этаж пристройки, а это решается просто.
Он вскочил на гору смятого бетона, достал из бокового кармана плоский минный диск и метнул его сквозь дыру в потолке. Я закрыла одно ухо здоровой рукой. Раздался еще один взрыв. Сокол спрыгнул к нам и, схватив обоих, крепко прижал к груди.
Я невольно вскрикнула.
— Держитесь!
Мы стрелой вылетели через крышу, и в уши нам ударил вой многочисленных сирен.
Я зажмурилась от ветра. Полет длился меньше полуминуты. Посадку нельзя было назвать очень мягкой, я упала в снег, а Джеймс еле устоял на ногах с помощью Сэмюэля.
— Мы в полях за аэропортом. Сейчас здесь нет ни дорог, ни людей. Можно вздохнуть спокойно, — уверил Сокол.
Я с трудом оторвалась от мягкой перины снега, единственное, чего мне хотелось сейчас — это лечь и закрыть глаза, в ушах стоял звон.
— Боже мой, что это? — воскликнул Сэм. — Ты ранена?!
Кое-как сфокусировав взгляд на парне, я ответила:
— Немного… кажется.
Джеймс тут же оказался рядом со мной. На снегу алели пятна.
Из последних сил я прошептала: — Ты не виноват, запомни.
Сначала мне показалось, что я плыву в космическом пространстве. В черноте светились далекие звезды. Что это? Сон? Бред? Я закрыла глаза. Поняла, что не сплю. Во второй раз получилось лучше: звезды сложились в показания на экранах приборов. Отовсюду ко мне, как паутина, тянулись провода. Я попыталась повернуть голову. Не сразу, но у меня получилось. На стене горела неяркая круглая лампа. Чуть дальше виднелись очертания окна. Под ним, слабо освещенный светом ночника, сидел Джеймс и смотрел на меня. Мне показалось, что я всего лишь моргнула. Но, когда открыла глаза, уже светало, а его рядом не было.