Я подошла к домику у бассейна, где живет Алекс, и заглянула в окно, чтобы узнать, не спит ли он.
Но он спал на кровати, лежа на боку поверх простыней. Кое-где его медные пряди посветлели и стали песочного цвета. Кожа была загорелой. Загорелой и в веснушках.
Алекс выглядел так мило, что только через секунду я заметила маленькое, укутавшееся в простыни тело рядом с ним.
* * *
По дороге в школу я прохожу мимо фонтана, возле которого стоит Алекс со своими друзьями. В честь первого учебного дня Ренни и Лилия нарядились как в каком-то сопливом фильме. Лилия сосет леденец. У этой паиньки серьезная оральная зависимость. Ну а Ренни... даже то, как она стоит на каблуках, выставив бедро и заведя руку за спину, чтобы выпятить свою жалкая маленькая грудь, говорит о том, что теперь она, став выпускницей, готова блистать. Она явно ждала этого мгновения всю свою гребаную жизнь.
Алекс поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами. На секунду мне кажется, что он сделает вид, будто не видит меня. Мне такой вариант подошел бы. Но этого не происходит, и Алекс с улыбкой подходит ко мне.
— Привет, — говорит он. — С днем рождения, Кэт.
Его слова застают меня врасплох. Он помнит. И отпраздновал сие знаменательное событие в постели с другой девушкой. Понятия не имею, кто она такая. Да это и не важно.
— Прости, я не смогла прийти на твою вечеринку. Хорошо провел время? — спрашиваю я, стараясь не показывать, что ревную его к девушке, с которой он спал вместо меня.
— Не особо, — пожимает плечами Алекс. — Я даже не знал, что намечается вечеринка. Это все Ренни. Ей просто нужен был повод для веселья.
Ренни? Так за этой вечеринкой стояла Ренни? Тогда все понятно. Все эти аляповатые декорации и прочая чушь. Она ведь не могла пригласить всю школу в двухкомнатную квартирку своей мамы.
— Судя по всему, Ренни подослала Лилию спросить у моей мамы, не будет ли та против вечеринки в нашем доме, — продолжает Алекс. — И вдобавок привлекла моего отца к жарке стейков на гриле. Притащилась куча народу, и все в костюмах. Папа напялил костюм для дайвинга. Ты же знаешь, как хорошо Ренни ладит с родителями. — Алекс уныло качает головой. — Она жутко разозлилась, когда я отказался надевать капитанскую фуражку.
— Погоди, — говорю я. — Так вы все были в костюмах?
— Ага. Ренни была русалкой.
Я крепко стискиваю зубы. Кто бы сомневался. «Русалочка» — единственное, во что хотела играть Ренни в бассейне у Лилии, когда мы были детьми.
— Наверное, было весело, — язвлю я, а потом пытаюсь обойти его.
— Как я уже сказал, не особо. — Алекс встает у меня на пути и тихо произносит: — Подожди. Ты злишься на меня? Но ты ведь получила мое сообщение?
— Зачем приглашать меня на вечеринку Ренни? — глядя ему прямо в глаза, огрызаюсь я.
Он же знает нашу историю. Все знают. Мне хочется задать еще один вопрос — о девушке в его постели, но меня отвлекает то, что я вижу поверх его плеча.
За нами наблюдает Ренни.
— Але-екс! — мелодичным голосом зовет она. — Ты не мог бы на секундочку подойти сюда?
— Алекс занят. И прерывать чужой разговор — неве-ежливо! — так же мелодично отвечаю я.
Ренни вздыхает, а потом хватает Лилию за руку и стягивает ее с фонтана, на котором та сидит.
— Пошевеливайся, Алекс. Нам нужно с тобой поговорить.
Но Лилия вырывает из ее хватки свою руку.
Алекс раздраженно бросает на них взгляд через плечо и говорит мне:
— Ничего, если я позвоню тебе чуть позже?
— Как хочешь, — отмахиваюсь я от него, потому что не хочу разбираться с ним у всех на виду.
— Я позвоню тебе после футбольной тренировки, — обещает он, пятясь от меня задом.
Я слышу, как Ренни говорит ему:
— О чем ты вообще с ней разговаривал? Хочешь нанять ее, чтобы она убиралась на яхте твоего дяди?
Алекс открывает рот, чтобы сказать «нет», но Ренни не дает ему вставить и слова.
— Нужно быть осторожнее, Линди. Нельзя пускать на лодку кого попало. А что, если она что-нибудь стащит?
Я чувствую, как каменеет все мое тело. Это Ренни любила подворовывать в магазинах. В основном, косметику — из аптеки, но иногда могла умыкнуть рубашку или браслет из какого-нибудь магазина на Главной улице. А я обычно стояла на стреме.
За прошедшие годы Ренни распространила обо мне сотню слухов: о том, что мой отец — наркодилер и привлекает моего брата Пэта к семейному бизнесу, о том, что я пыталась поцеловать ее, когда она у меня ночевала. А еще о том, что она подумывала получить судебный запрет, потому что я преследовала ее, когда мы перестали дружить. Вся эта ложь только для того, чтобы она могла рассказать что-то интересное. Я даже не пыталась оправдываться. Невероятно, какая же она лгунья! На самом деле, Ренни сама верит во всю эту чушь. Одним словом, не важно, что я скажу. Люди верят в то, во что хотят верить.
Вот только сейчас я по какой-то причине не хочу, чтобы Алекс считал меня отвратительной нищенкой.
Через его плечо Ренни довольно машет мне рукой.
Не успев даже осознать, что делаю, я бегу вслед за ними. А когда догоняю, выставляю вперед левое плечо и со всей силы врезаюсь в Ренни.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
МЭРИ
Утром я проснулась с ощущением порхающих бабочек в животе. Целого легиона. Вот и наступил день, которого я так ждала.
Проехав Миддлбери, я выруливаю на велосипедную дорожку вдоль кромки воды. В этом месте берег становится каменистым и начинается Каноби-Блаффс. Возле самого острого утеса дорожка сворачивает в лес. Благодаря растущим соснам здесь прохладно. И мне нравится тихий звук скольжения моих шин по песку.
Когда мне нужно было уходить, тетушка Бетт еще спала, но, к счастью, в гараже нашелся мой старенький желтый велосипед, да еще и в прекрасном состоянии. Даже непыльный.
Интересно, что произойдет, когда все разойдутся и мы останемся наедине.
Я могла бы спокойным и ровным голосом сказать: «Привет, Рив».
А потом: «Не думал, что снова меня увидишь?»
Варианты развития событий крутятся в моей голове быстрее, чем педали. Я даже не думаю, что же он скажет мне в ответ. Это не имеет значения. Я просто приеду, а там будь что будет.
Велосипедная дорожка заканчивается позади старшей школы острова Джар. Я торможу. Школа располагается прямо за футбольным полем. Меня поражает, насколько она огромная.
Как-то в детстве мы с родителями приходили сюда смотреть музыкальную постановку «Таинственного сада», которую показывали в актовом зале. Тогда мне казалось, что зал — единственное, что тут есть, но теперь я вижу, что он представляет собой лишь отдельное от школы строение. Помимо него, еще есть здания спортзала и бассейна. Повсюду, как муравьи, снуют дети. Сотни разных лиц. Я надеюсь, что увижу хоть одно знакомое, но все они кажутся чужими.
Я следую за потоком учащихся по асфальтированной дорожке, пока та не выводит меня к большому центральному двору. Несколько парней кидают фризби на лужайке. Я замечаю ряд скамеек, пару-тройку деревьев и в центре всего этого большой бурлящий фонтан, от которого в голубое небо разлетается множество брызг.
Где-то здесь среди них Рив. Я это знаю. Чувствую.
Я приглаживаю волосы и медленно осматриваюсь по сторонам.
Девушка с развевающимися темными волосами, в коротких шортах, черном топе и обрезанной черной толстовке несется в сторону кудрявой шатенки ростом поменьше, а потом врезается в нее. Удар такой силы, что даже я слышу его со своего места.
Та девушка, что поменьше, спотыкается на своих высоких каблуках и, истошно вопя, едва не падает в фонтан. Теперь я ее узнала. Много лет назад мы как-то встречались. Может, в воскресной школе, дневном лагере или где-то еще.
— Это ты страдала клептоманией, Ренни! — восклицает та, что в коротких шортах. — Я ни разу в жизни ничего не украла!