Сериз протянула тонкую руку с наманикюренными ногтями.
— Рада с вами познакомиться, — произнесла она едва слышно.
— Я не смогу ее приютить, Элина, — сказала я так твердо, как только могла. — И никакие уговоры не помогут. Моя квартира не приют для потерпевших бедствие на пожаре.
Элина демонстративно поджала губы.
— Да что ты, дорогуша! Я об этом и не думала. Сериз нужны услуги сыщика, как раз такого, как ты. Я сразу подумала о тебе, как только услышала ее историю.
Я готова была заорать, завизжать, удариться головой о стенку — все что угодно, только бы не наброситься на мою тетушку. Но прежде чем я успела хоть что-нибудь сказать, открылась дверь соседней квартиры и на пороге показался сосед-банкир.
— А, это опять вы. Так я и знал. Ну уж на этот раз я вызову полицию. Видел я и вашего сутенера в серебристом «корветте». А это кто? Клиенты-наркоманы?
— Интересно, чем вы занимаетесь целый день там, у себя в банке? — взорвалась я. — Шпионите за служащими? Кто сколько времени провел за чашкой кофе? Вас там, наверное, терпеть не могут: еще бы, все время подгладываете, вынюхиваете, лезете в чужие дела.
— Это как раз не чужое, а мое дело, чем вы тут занимаетесь под моей дверью… по ночам.
— Ну-ну, дорогуша, — вмешалась тетка. — Она детектив. Профессиональный сыщик. Мы пришли к ней проконсультироваться. И не надо так злиться, а то морщины появятся раньше времени. Мужчина тоже должен следить за собой. У вас такие потрясающие глаза.
— Помолчи, Элина. Ваши проблемы мы можем обсудить и дома. Пошли. Возьми и ее с собой.
Элина была явно разочарована: она только-только начала налаживать мои отношения с соседями. Но в конце концов решила, что собственные дела важнее. Я оглянулась на банкира, раздумывая, не сказать ли ему что-нибудь примирительное. Все-таки вражда с соседями в шестиквартирном доме — не лучший способ существования.
— Если вызовете полицию, не забудьте сообщить им номер того «корветта». Его владелец работает в Центральном управлении в отделе по расследованию тяжких преступлений. Им будет интересно узнать, что его считают моим сутенером. — И я назвала ему номер.
Он уставился на меня темными сердитыми глазами, явно не понимая, блефую я или говорю серьезно, но, услышав номер машины, похоже, растерялся и скрылся в своей квартире. В этот момент из-за другой двери послышалось нетерпеливое повизгивание Пеппи: ей очень хотелось знать, что у нас тут происходит. Не хватало мне сейчас только встречи с мистером Контрерасом. Я потащила Элину наверх, перемахивая через две ступеньки.
— Хотите чего-нибудь выпить? Кофе? Содовой? — спросила я, когда мы вошли в квартиру.
— Мне бы пива, — сказала Сериз.
— Жаль, но пива у меня нет. Кофе, молоко, сок. Есть еще сельтерская и кока.
Сериз выбрала коку, а Элина попросила сварить ей «тот замечательный кофе, который готовила моя мама». Я подала им остатки вчерашнего салата, который брала на пикник, поджарила булочки. Похоже, обе изрядно проголодались и ели молча, не произнося ни слова.
— Так в чем проблема? — спросила я, когда они закончили. — Зачем вам сыщик?
Сериз взглянула на Элину.
— Это касается ее ребенка, — сказала та.
На вид Сериз было не больше двадцати, несмотря на экстравагантный наряд, делавший ее старше.
— Ну-ну?.. — поторопила я.
— Мы опасаемся, что он погиб при пожаре, — проговорила Элина.
— Погиб при пожаре? — тупо повторила я.
— Что ты разинула рот, словно рыба? Забыла, что ли? При пожаре в «Копьях Индианы», — резко ответила тетка.
— Ты сказала, вы опасаетесь… Вы что же, не знаете наверняка?
Я обращалась к Сериз, но она только покачала головой и снова взглянула на Элину. Тетка быстро заговорила, отчаянно жестикулируя и поджимая губы в наиболее драматических местах.
— Это же гостиница СРО, Вики, то есть в номере никого посторонних, ни щенка, ни попугая… ни даже таракана, понимаешь, о чем я? А тут ребенок! Очаровательная малышка, год и два месяца, только-только начала ходить. А у Сериз своя жизнь, ей надо искать работу, и вообще… Куда девать ребенка, пока она занимается своими делами? Ну, скажи.
Я молчала.
— Так вот, она оставляет его у матери. А мать у нее такая же, как была твоя мать, как Габриела. Все сделает, только бы помочь дочери, ничего не пожалеет. Ну вот. Ее мать, она моя подруга. Ну, разопьем бывало бутылочку пива вместе. Нет, вообще-то мы не пьем, ни я, ни Церлина. — Она вызывающе посмотрела на меня; я промолчала. — Так вот, и в ту ночь, в среду, ребенок был у Церлины. Сериз вообще не было в городе. А теперь, представляешь, Церлина исчезла, мы не можем ее найти, а Сериз так и не знает, жив ее малыш или погиб там, на пожаре.