«Интер» оказался серьезным противником. Все игроки действовали предельно точно. Иногда, если у меня выдавалась свободная секунда, я искал взглядом Моуринью и наблюдал за тем, как он работает с командой. Меня восхитило, как азартно он подбадривает игроков, какой заряд позитивной энергии от него исходит.
На 62-й минуте я практически идеально навесил с левого фланга на Клаудио Писарро, которому удалось сравнять счет: 1:1. Я снова взглянул на Моуринью; его это как будто бы впечатлило. После матча он коротко пожал мне руку, одобрительно похлопал меня по спине. В ту же ночь я сказал своему тогдашнему агенту Резе Фазели: «Настанет день, когда я буду играть под началом Жозе Моуринью». И вот мы одна команда.
Что же так привлекло меня в нем? Благодаря манере говорить, двигаться и одеваться он неизменно выглядел собранным, спокойным и гордым. Лишь единицы среди знакомых мне на тот момент тренеров обладали таким обаянием, как у него.
Два года спустя, в 2010 году, когда в ЮАР подошел к концу чемпионат мира по футболу, он уже подумывал о том, чтобы взять меня к себе. Моуринью только что вывел свой «Интер» в победители Лиги чемпионов. А затем стало известно, что он возглавил «Реал Мадрид».
В то время я рассматривал варианты сотрудничества с пятью клубами. Интерес проявил лондонский «Арсенал», подоспел и «Манчестер Юнайтед». Остальными были «Бавария», «Барселона» и «Реал».
Перво-наперво мой агент устроил встречу с руководством «Баварии». Ему описали в красках, как именно они собираются меня задействовать, чего планируют со мной достичь. Параллельно велись переговоры и с остальными клубами. Ведь было ясно, что «Бавария» образца 2010 года уступала по уровню «Реалу» и «Барселоне». Возглавляемая Луи ван Галом «Бавария» переживала недавнее поражение в финале Лиги чемпионов – тогда, в Мадриде, они встретились именно с «Интером» Моуринью. Оба испанских клуба представлялись мне с объективной точки зрения и в глобальных масштабах, и престижнее, и крупнее, и значительнее. К этим двум в итоге и свёлся мой выбор.
Чуть позже, во время отпуска на Майорке, где я провёл несколько дней с кузеном Сердаром и старшим братом Мутлу в компании добрых друзей, в числе которых были Барыш и Рамазан, явился мой агент и сообщил, что в ближайшее время должен позвонить Жозе Моуринью.
Я отлично помню, какой вихрь мыслей вызвала у меня новость о предстоящем телефонном разговоре – не каком-то дежурном, из ряда вон выходящем.
Я не из тех, кто много и с удовольствием говорит, кто привлекает к себе всеобщее внимание и умеет добиться того, чтобы окружающие ловили каждое твоё слово. Более того, я не владел ни португальским, ни итальянским и не мог свободно объясняться на английском. Словом, у меня не было ни единого шанса поговорить напрямую с Моуринью. А ведь у меня было к нему столько вопросов, которые мне непременно хотелось задать. Когда я думал о приближающемся разговоре, мне становилось прямо-таки дурно. Я нервничал, как мальчишка, который впервые набирает номер любимой девушки.
Я не из тех, кто много и с удовольствием говорит, кто привлекает к себе всеобщее внимание и умеет добиться того, чтобы окружающие ловили каждое твоё слово.
И вот мы устроились в дальнем уголке майоркской усадьбы. Зазвонил телефон. На экране мобильника моего агента высветился скрытый номер – это был Моуринью. Когда связь была установлена и он поздоровался, я не смог издать ни звука в ответ. Сердце мое билось чаще, чем после двух десятков интервальных упражнений во время нашей подготовки к сезону.
Агент взял инициативу в свои руки, включил громкую связь и положил телефон на стол передо мной, чтобы я отчетливо слышал каждое слово. Я вслушивался в голос Моуринью и пытался хоть что-нибудь разобрать, цепляясь за обрывки фраз, не зная в точности, что они означают.
Мой агент вынужден был снова и снова прерывать разговор, чтобы по-немецки пересказать мне, о чем до этого шла речь.
Это сводило меня с ума. Иногда они подолгу говорили и смеялись, уже ничего не переводя. Тогда я тормошил своего агента, требуя пояснений. Но он только отмахивался и просил набраться терпения.
Через сорок минут с небольшим разговор подошёл к концу. Взбудоражившись, я не находил себе места. «Он действительно берет меня к себе. Поверить не могу, Моуринью хочет, чтобы я играл в его команде!»