Стихотворения Гафура Гуляма много раз издавались на русском языке в Ташкенте и в Москве. Но рассказы и повести печатались реже.
И потому особенно приятно, что повесть «Озорник» станет достоянием наших школьников.
Мои юные друзья! Как маленький кусочек большой душистой узбекской лепешки, словно для пробы, из богатого литературного творчества Гафура Гуляма предлагается вашему вниманию повесть, впервые переведенная на русский язык. В этом издании она чуть-чуть сокращена, и вы, надеюсь, с интересом прочитаете книгу недавно скончавшегося крупнейшего писателя Узбекистана.
Профессор Лазиз Каюмов
Бегство[1]
Огромная базарная площадь залита ярким солнцем. Здесь многолюдно, оживленно и красочно. Такого изобилия янтарного винограда, душистых персиков, груш и яблок вы больше нигде не увидите…
— Кому хочется сладкой халвы — покупай у меня айву! — кричал один торговец.
— Подходи, народ, — кричал другой, — не дыню продаю, а мед!
— Есть холодная вода! Холодная вода! — шныряли в толпе мальчишки с питьевой водой.
Гвалт стоял неописуемый. Тут еще из чайханы Ильхома доносятся звуки граммофона. Одна мелодия сменяет другую. Поют известные певцы Туйчи́, Хамраку́л Кори́, Ходжи́ Абду́л Ази́з и девушки из Ферганы. Чайхана переполнена. На блестящих блюдах горы фруктов, сдобных лепешек, ряд бутылок с дорогими и редкими напитками.
Помощник чайханщика Асра-Лысый, сухощавый и проворный весельчак, всегда в просторной белой рубашке с развевающимися полами, с небрежно брошенным на плечо пестрым платком, отзывался на любой клич завсегдатаев: и Асра и Лысый.
В эту чайхану нас, мальчишек, привлекал попугай, сидевший в решетчатой клетке. Особенно забавлял его хрипловатый крик:
— Асрра! Асрра! Смотрри сюда. Один чай, один кальян. Добрро пожаловать, гости, добрро пожаловать, господин!..
Мы, босоногие, чумазые мальчишки, крадучись пробирались к клетке и не отрывая глаз смотрели на попугая. Но Асра-Лысый всегда прогонял нас. Тогда попугай зло выкрикивал:
— Лысый дуррак, лысый дуррак!
Мы, маленькие оборвыши, любили слоняться по чайханам, толкучкам, поддразнивать разных бродячих юродивых дервишей, которых тогда было множество на ташкентских базарах. У каждого из них были свойственные только ему странности и повадки.
Карим-дурачок, например, всегда сквернословил. А от дурачка, по кличке «Пара голубей», здорово доставалось представителям власти, начиная от царя Николая и кончая полицейским Наби́. Таджиха́н же гонялся с кетменем за прохожими и кричал:
— Ходите в одну сторону, почему вас несет в разные! Порядок нужен!
И никто с ним не мог справиться.
Однажды к нему подошел Алим-дурачок и спросил его:
— Что ты кричишь? Чего ты хочешь?
— Разве не видишь, все идут в разные стороны? А при царе Николае нужен порядок. Все должны идти в одну сторону.
— Глупый ты, Таджихан. Земля как весы: если все пойдут в одну сторону, она может перевернуться. И все мы свалимся в Курду́м-море.
Если острую, как игла, занозу можно вытащить только иголкой, так и глупого может убедить только глупый.
После слов Алима-дурачка Таджихан задумался, признал себя неправым и на этом успокоился…
Мы целыми днями пропадали на базарах. Не замечали, как наступал вечер. Впопыхах забегали домой, чтобы наскоро похлебать затирухи, машевого супа либо лапши, и снова бежали на улицу Нашими любимыми играми были батман-батман, прятки, чехарда, ловля воров, борьба.
Ни днем, ни вечером мы не знали устали и недостатка в забавах. Так и росли бездельниками, не обучаясь никакому ремеслу, то и дело слыша проклятия и получая от всех пинки и тумаки. Особенно мы развлекались во время рамазана[2]. Вечерами мы ходили по дворам и распевали «Ра-ма-зан». До зари шныряли по многочисленным мечетям и слушали вечернее чтение корана.
Ни летом, ни зимой, ни весной, ни осенью нам не было отдыха от забав. Наигравшись в своем околотке — махалле́, мы отправлялись путешествовать за ее пределы. Бывали мы и на Колючем кладбище, и в яблоневом саду…
Однажды несколько подростков из нашей махалли у главного входа в Лайла́к-мечеть играли в ашички — кости. В игру вступил и я. Мне везло, я был в выигрыше. В карманах штанов, под рубашкой — всюду у меня было полно ашичек. После игры один из мальчиков, Юлда́ш, предложил нам:
2
Рамаза́н — мусульманский пост, во время которого верующим запрещается есть и пить от зари до зари.