Урок наконец закончился, и я стала медленно собирать учебники, ожидая, когда остальные уйдут. Комната опустела — я стрельнула глазами в сторону мистера Блэкли, но он сидел за столом и делал заметки в ежедневнике, поэтому не заметил. Повесив сумку на плечо и покачивая бедрами, я подошла к учителю в надежде, что форма чирлидерши произведет на него то же впечатление, что и на моих ровесников. Я сделала несколько шагов. Он поднял голову и вежливо улыбнулся, а затем заметил выражение моего лица.
Я могла бы подождать, придумать какой-нибудь план. Изучать мистера Блэкли некоторое время или даже дразнить: подмигнуть или случайно задеть, чтобы прощупать почву. Но мне хотелось начать побыстрее, и я сомневалась, что медленная разведка принесет лучшие результаты, чем открытая сексуальность, которую я подсмотрела в тех видео. Я подумала о категории «Подростки», о взрослых мужчинах, трахавших девочек. Может, они хотели вернуть себе юность или глубоко в душе желали властвовать над невинными. В любом случае подростки не просто так стали отдельной категорией порно, и я хотела этим воспользоваться.
Я прикусила край нижней губы, когда он взглянул на меня. Теперь мой рот казался манящим и капризным. Я это знала, подсмотрела у Эми. На миг он уставился на меня, но быстро собрался, хотя я заметила вспыхнувшее в его глазах возбуждение. В этот момент я поняла, что он будет моим и вскоре окажется меж моих ног, вознося нас на небеса. Моя сексуальность — относительно новый талант — придала мне уверенности. Положив руки на стол, я подалась вперед, выставила бедро, склонила голову к плечу и заправила прядь волос за ухо.
Я молчала, так что ему пришлось заговорить.
— В чем дело, Ким? — спросил он тихо и ровно.
— Мистер Блэкли, я просто хотела, чтобы вы знали, что ваши уроки по половому воспитанию мне очень помогли.
Я видела, как дернулся его кадык.
— Что ж, я рад. Ты отлично справилась с тестами, как обычно. И твоя домашняя работа всегда...
— У меня есть идея насчет домашней работы, — перебила я. — Применять знания на практике очень полезно, ведь так?
Он покраснел, на его лице мелькнула тень. Я надеялась, что не зашла слишком далеко. От мистера Блэкли теперь исходили новые волны, напоминающие, что он учитель и может устроить мне несладкую жизнь, если я подтолкну его не в том направлении. Меньше всего на свете я хотела рисковать своим положением девочки с доски почета.
— Что ты такое говоришь, Ким?
Теперь уже я сглотнула. Задрожала, частично от страха, частично от предвкушения. Опасность по-своему даже усилила восторг. Я чувствовала себя игроком, поставившим все на кон, сорвиголовой, готовой перепрыгнуть на грязном мотоцикле через огненный ров.
— Говорю, что я девственница. — Я замолчала, все еще прощупывая почву.
Его брови взлетели, он скрестил руки на груди. Теперь мистер Блэкли казался непробиваемым, и я не знала, как на это реагировать.
— Что ж, — сказал он, — думаю, это хорошо для девочки твоего возраста.
Вот дерьмо, подумала я. Вляпалась в наставления.
Но, — продолжал он, — ты поймешь, когда придет время. Просто найди стоящего мальчика.
Это можно было расценивать двояко. Он или собрался грузить меня дерьмом вроде «убедись, что это любовь», или намекал, что станет хорошим вариантом. Время поджимало. Следующий урок мог начаться в любую минуту. Я склонилась ниже, прямо к его лицу, и прошептала:
— Мистер Блэкли, я не хочу, чтобы меня трахнул мальчик. Мне нужен мужчина.
Я слышала, как у него пресеклось дыхание. Он снова покраснел и уставился в стол. Прежде чем мистер Блэкли сумел прийти в себя, я направилась к выходу. Он хотел что-то сказать, но едва открыл рот, как группа школьников вошла в класс. Я проскользнула мимо них в коридор, оставив брошенные мной семена созревать в голове мистера Блэкли до завтра.
Тем вечером Эми пригласила меня пойти с Брайаном и Дереком в кино — на экранизацию мегапопулярного комикса. Я считала супергеройские фильмы тупыми и позерскими, но решила, что это поможет развеяться после разговора с мистером Блэкли. Я только о нем и думала — в голове словно крутили марафон старых телешоу. Не сомневалась в победе, но все равно нервничала. Он мог запросто рассказать о моем поведении директору, а тот — отцу. Это нарушило бы нашу размеренную жизнь и повредило моему имиджу в школе. Плюс меня могли отстранить от занятий — от этой мысли все внутри холодело. Я знала, что, если в течение нескольких часов нам не позвонят, волноваться не о чем. Это бы значило, что мистер Блэкли никому о нашей беседе не рассказал и я его заинтриговала. Пережить день будет куда проще в компании шумных друзей и мутных марвеловских битв.