- Нужда прижмёт - печку я за два дня сложу. А всё что нужно: колосники, плиту, трубу, дверцы я уже приготовил. Даже глины мешок припас, всё в мастерской лежит.
- Ну, извини, коли так. Только поленницу свою закрой, пожалуйста, картоном или ещё чем. Уж очень неуютно стало.
- Закрою. Картоном и закрою, гвоздиками прибью прямо к поленнице.
- И как только всё это я терплю от тебя, сама удивляюсь? - сказала тётя Мария.
- Так я же вам не чужой, - ухмыльнулся мальчик. - Да и батька говорил, что вы самая умная в их семье.
- Ну, ты, Вовка, и хитрец! - погрозила она пальцем. - Ладно уж, пользуйся моей добротой.
Зима с обильными снегопадами и морозами пришла в начале ноября. Ветер быстро намёл на улицах сугробы, и город покрылся затейливой сетью тропинок. Какой-либо транспорт становился редкостью. И многие горожане, а в первую очередь рабочие отдалённых фабрик и заводов, только сейчас заметили, как же всё-таки велик их Ленинград. Расстояния обрели пугающую всех реальность.
Из-за отсутствия достаточных запасов топлива тепло в квартиры так и не подали. И Вовка, как и планировал, принялся за сооружение печки. Он решил сложить её в своей комнате: во-первых, она меньше и, значит, легче обогреть её, а во-вторых, дрова под рукой. В метре от окна к полу он прибил лист жести. И на нем сложил аккуратную печурку, а трубу, которая прежде служила для водостока, вывел в форточку.
Тётя пришла уставшая и основательно замёрзшая. А в квартире хоть и дымно, но не холодно.
- О! У нас тепло, - обрадовалась она. - Благодать. Тебе кто-то помог?
- Нет. Это было не трудно, - ответил Вовка. - Мы с батей нынешней весной точно такую же печку у себя во дворе сложили. Под навесом, конечно.
- Не скромничай. Хорошо сделал. Молодец, - похвалила она. - А хлеб выкупил? Ты ведь сегодня раньше меня из дому ушёл.
- Да, выкупил. Только уж больно тяжёлый он и сырой, точно глина, прямо течёт с него.
- Так в нём чего только нет, - заметила тётя Мария, - и жмыха разного, и солода, и сои - всего намесили. С чего же ему быть лёгким?
- А в очереди говорят, что для нас в Мурманске уйма продовольствия накопилась. Как только наши сбросят финнов с Карельского перешейка, так через пару дней в магазинах всё будет: и крупа, и хлеб, и сахар.
- Да-да, - вздохнула тётя, - конечно будет. А чаёк-то у нас есть?
- Есть. На травках. А завтра щи из крапивы сварим.
- Это хорошо. А то чувствую, как силы уходят.
- Тётя, я посоветоваться хочу. Сейчас вроде бы меньше стали бомбить, но уже полгорода без стёкол осталось. Позавчера немцы только начали артобстрел, а наши военные корабли с Невы как ударили по ним с главного калибра, так в домах на набережной стёкла в момент повылетали. А что, если корабли встанут на якоря напротив нас и бой начнут или рядом бомба рванёт?
- Вова, ты это к чему?
- Дядя Ваня из домоуправления в окнах своей квартиры половину стёкол на фанеру заменил. Говорит, сберегу пока, а то вылетят все разом - и в темноте жить придётся. Давайте и мы так сделаем. Насчёт фанеры я уже договорился с ним.
- Даже не знаю. А впрочем, поступай, как хочешь. Только холодно уже с окнами возиться, да и опасно - стекло всё же.
- Дядя Ваня обещал помочь, а потом и я помогу ему.
- Ну, ладно уж, ладно. Вопрос решён.
На следующий день Вовка и его знакомый эту работу сделали за два часа. В каждом из трёх окон стёкла на левых створках рам заменили листами пятислойной фанеры. В квартире сразу стало сумеречно. Но зато за шкафом появился запас дефицитных стёкол.
Накануне праздника по карточкам на каждого человека выдали по пять штук солёных помидоров. А ночью и немцы поздравили горожан: забросали город мощнейшими фугасами и морскими минами. Но самая дурная весть пришла восьмого ноября - фашисты захватили Тихвин и перерезали последнюю железную дорогу, связывающую Ленинград со страной. Это могло означать только одно: голод будет ещё более жестокий и затяжной.
И уже через четыре дня нормы продовольствия снизили. До этого момента Вовке ещё как-то удавалось оставаться оптимистом. Но теперь он почувствовал, что ему просто необходима дружественная поддержка. И мальчик пошёл в мастерскую, к переселенцам.
Из взрослых он застал там только стариков. Те по давней привычке о чём-то спорили. Вовкиному приходу они обрадовались так искренне, будто за его плечами богатый опыт арбитра.
- Ну-ка, Владимир, включайся в наш разговор, - первым энергично пожал руку мальчику Олег Павлович и усадил его на табурет.
Поздоровался и Николай Павлович. Не объясняя сути спора, пояснил ситуацию:
- Мы тут с братом упёрлись в тему, как два бычка в одни и те же ворота, но с разных сторон. Авось ты нам поможешь докопаться до истины.
Олег Павлович жестом привлёк внимание мальчика и спросил:
- Володя, вот скажи нам, почему ты оказался в Ленинграде?
- Родители к тёте послали, - ответил мальчик.
- Та-ак. А были причины, по которым ты мог бы и не добраться до города? - продолжал расспрашивать его Олег Павлович.
- А-а, сколько угодно, - махнул тот рукой. - Убить могли и в поезде, и потом на дороге много раз, на одном хуторе мог остаться, на Урал была попутка, предлагали уехать. А когда поезд разбомбили, так хотел было домой вернуться, но передумал.