Женщина вернулась и медленно, словно под гипнозом, села на кровать.
- Что они там делают? - быстро спросила она.
- Под шубой греются. Ванюшка сегодня перемёрз немного, так что пока в комнате не потеплеет, детей сюда не приводите.
- Почему... перемёрз? - всё ещё туго соображая, напряжённо спросила она.
- У вас от близкого взрыва все стекла в квартире повыпали. А Ванюшка, как я думаю, проснулся от грохота, влез на подоконник и больше часа просидел на морозе. У него даже сопельки замёрзли.
Татьяна, беспокойно оглядываясь, заёрзала на кровати. И только теперь она обнаружила, что вместо застеклённого окна прибита фанера, обтянутая Наташкиным одеялом. Мгновение спустя она увидела, что буржуйка раскалилась до малинового цвета, и, наконец, почувствовала, что в комнате отчего-то морозно. Её всё ещё смятенный взгляд, остановился на Вовке.
- Мальчик, а ты, кто?
- Прохожий, - ответил он, - Вовкой зовут. Шёл мимо и увидел на окне вашего сына. Извините, мне уже домой пора ...
- Ой! - вдруг вскрикнула Татьяна и, поднявшись с кровати, растерянно поднесла к лицу окровавленную руку. - Откуда здесь стекло?
Вовка, встревожено вскочивший со стула, с досадой заметил:
- Я же вам только что объяснял, что во дворе взорвался снаряд, и все стекла разлетелись вдребезги. И у вас здесь сейчас полно осколков. Я с вашими окнами возился да с печкой, не до постели было. Давайте-ка, я стряхну одеяло, а то опять забудете.
Вовка обошёл всё ещё находящуюся в ступоре хозяйку, свёл концы одеяла вместе и, поднеся его к окну, легонько встряхнул. Об пол звонко ударились несколько стекляшек. Один удар был тупым и тяжёлым. Паренёк встряхнул одеяло ещё раз и застелил им постель. Затем обследовал стену над кроватью, вернулся к окну, присел на корточки, внимательно осмотрел пол и что-то поднял.
- А ваш сынок везунчик, - обронил он. И в её окровавленную ладонь, которую она всё ещё держала перед собой, вложил небольшой, размером со спичечный коробок, осколок снаряда. - В метре от него в стену ударился.
Татьяна вгляделась в осколок и обморочно закатила глаза. Вовка поспешно толкнул её на кровать. Женщина упала удачно, набок. Вовка побежал в шестую квартиру.
- Агнесса Ильинична! - с порога позвал он хозяйку.
- Да?
- Вернулась Ванюшкина мама. Ничего понять не может. Видать, в третью заходила, пришла не в себе. А когда нашли осколок на кровати, так сразу в обморок упала. Надо Ванюшку и Сонечку отвести к ней, - пусть успокоится.
- Да-да, правильно, - согласилась Агнесса Ильинична. - Это её должно успокоить. А то, не дай бог, ещё в уме повредится.
- Вы присмотрите за ними, - попросил он хозяйку. - Без вас они все точно пропадут.
- Да-да, обязательно. Я уже и сама так решила.
- Это хорошо, - сказал мальчик. - Там сейчас ещё холодно, ребят не заморозьте...
Через пару минут дети уже сидели на кровати возле Татьяны. А Вовка, набрав воды в рот, с силой прыснул ею в лицо женщины. Та ошеломлённо открыла глаза и, увидев детей, облегчённо заплакала. Вовка не любил слезы, никакие. Он отошёл к печке, втиснул в неё большое полено и тут же стал прощаться.
- Ну, я пойду. Поздно уже. Будьте здоровы, - скороговоркой выпалил мальчик и, пока никто из присутствующих не успел опомниться, вышел за дверь.
"Да, - подумал он. - А прогулочка-то моя затянулась".
Глава 11. Опасная рыбалка
До Нового года оставалось восемь дней. И вдруг подул тёплый, влажный ветер. Погода смягчилась и стала напоминать апрельскую оттепель. Кое-где появились лужицы. Именно это, а также непрестанно терзающий голод, и натолкнули Вовку на мысль сходить на реку, порыбачить. Тем более что он ещё в конце октября на всякий случай взял из сарайчика при мастерской все рыбацкие принадлежности: пешню́, небольшой багорчик, удочки и коробку с блёснами и крючками, и всё это принёс домой. Однако так ни разу и не выбрался: то дела мешали, то холода. Да и в очередях времени убито столько, что и вспоминать не хочется. И вот только теперь его желание совпало с возможностью.
Всю мелочь Вовка сложил в вещмешок, а пешню с багром укутал в мешковину и привязал к санкам. Тепло оделся и отправился на реку.
Нева была тиха и величественна. На ней ни лыжников, ни катающихся с горки детей, лишь кое-где на большом удалении друг от друга видны редкие фигурки рыбаков. Метрах в ста пятидесяти от берега среди рельефных, отдающих голубизной намётов, мальчик заметил продолговатую ледяную плешь. Для рыбалки - место вполне подходящее. Туда он и начал торить тропинку. Снег от избытка влаги уплотнился и проваливался под ногами неглубоко, тем не менее, этот путь дался мальчику нелегко. Расположившись на льду, он отвязал пешню и начал долбить ею лунку. Но как он ни старался, работа шла медленно. Выдолбив ямку глубиной всего-то сантиметров пятнадцать, он устал. Присел на санки, грудь ходуном, руки дрожат.
Немного отдохнул. Только взялся за пешню, в городе завыли сирены, где-то вдалеке забухали зенитки. Послышались редкие взрывы авиабомб. Было ясно, что это не массированный налёт, а вылазка одиночек. Вовка не стал прекращать своё занятие - нынче самый короткий день в году - надо ведь успеть и порыбачить. Бежать всё равно некуда, да и сил на это нет.