- Скучаю. С ним повозился, будто дома побывал. Он мне моих младших напомнил. И тётя всё не может забыть о нём. Юрий Иванович, а что стало с Печником?
- Знаю только, что он жив и здоров, - ответил Набатов. - А тогда, сразу после обыска, мы с Костровым пришли к нему в камеру и показываем найденный в его тайнике футляр. "Что это за штука?" - спрашиваем. Он отвечает: "Вот этого я и боялся. Думаю, найдут мой пенал, в котором я изредка деньги храню, и не поверят в это, а нафантазируют себе, бог знает что. Не сносить мне тогда головы". Я подаю ему футлярчик и говорю: "А что нам фантазировать, когда и так всё ясно". Он открывает его, и вижу, как у него зрачки расширяются. А мы с Виталием вложили туда тот рулончик с документами. "Что это?" - спрашивает. А я: - "Это индульгенция на отпущение грехов. Ещё есть и "Закон Божий" - ваша персональная книга. Прежде чем отказываться от неё, очень хорошо подумайте. Не упустите свой шанс на спасение, ваш единственный шанс". Взял у него футлярчик и только выходить, а он спрашивает: "Откуда это всё у вас?" Отвечаю: "Денищенко нашёл". Он посмотрел на меня и говорит: "Я не о пенале, спрашиваю". У меня тогда такое желание возникло рассказать ему о тебе, что еле устоял. Говорю: "Есть у нас один нештатный сыщик. Но познакомить не могу". На этом мы и расстались.
- Понятно, - отозвался Вовка. - А связного накрыли?
- Накрыли голубчика, взяли его с поличным. Он оказался не простым связным, как мы думали, а координатором действий сразу двух групп. Так что мы им навязали свою игру.
- Здорово, - сказал мальчик. - Юрий Иванович, а у меня к вам есть разговор.
Набатов довольно хмыкнул.
- Я почему-то так и подумал. Ну, рассказывай, что там у тебя за дело?
- А дело вот какое. На рынке я приметил одного спекулянта...
- Слушай, а где ж ему ещё околачиваться, как не на рынке? - заметил начальник отделения. - Мои ребята туда частенько заглядывают и, я должен сказать, практически всех крупных спекулянтов мы ещё до Нового года переловили. Сейчас если кто и промышляет, то по мелочи. Но мои ребята даже им воли не дают и, можно сказать, знают весь этот контингент в лицо.
- И того знают, что сало меняет на драгоценности?
- Сало меняет, говоришь? - озадаченно переспросил Набатов. - Что-то я не слышал о таком. Ты сам это видел?
- Сам.
- А когда?
- Две недели назад.
- Так это могло быть лишь эпизодом, - отметил Набатов.
- Тогда я тоже так подумал. Но четыре дня назад я встретил одного хромого с вещмешком. Так вот, в вещмешке у него было килограммов пять, а то и шесть сала. И он нёс его тому, кто стоит на рынке.
- Он тебе об этом сам рассказал? - спросил его Набатов.
- Юрий Иванович, вы же понимаете, что есть вещи, о которых никто никогда не рассказывает, но о них знают почти все, кого это интересует. Вот и я знаю то, о чём говорю. Да, я за ним не проследил: плохо чувствовал себя. Но их связку я уже заметил, осталось только приманить их красивой вещью и проследить за ними.
- Ну, ты, Вовка, и стратег. Однако давай-ка для начала послушаем, что нам скажет Обухов, - он сейчас присматривает за рынком. Пожалуйста, позови его из пятого кабинета.
- Сейчас.
Вовка пригласил сержанта. Набатов без прелюдий спросил его:
- Ты знаешь хромого на рынке?
- Сейчас там несколько хромых, вас какой интересует?
Набатов вопросительно взглянул на Вовку. Мальчик кивнул и уточнил:
- Тот, у которого лицо в пороховых крапинах.
- Знаю. Он ещё с вещмешком постоянно ходит, - сказал Обухов и, что-то припоминая, прищурился. - Тимуров. Да, Тимуров его фамилия. Он живёт рядом с рынком, поэтому его каждая собака там знает.
- Это всё, чем ты располагаешь? - спросил Набатов.
- Нет. Этот мужик - оригинал в своём роде. У него, кроме больной ноги, ещё и с головой проблемы. Однажды завидел нас и как дал дёру, еле догнали. Спрашиваем: "Почему убегаешь?" - "Испугался". - "Чего ты испугался?" - Говорит: "Сало отнимете". Мы ему: "А ну, покажи!" - "Не дам! - верещит. - Это моё!" Уцепился за лямки, психует, в драку лезет. Ну, отобрали мы у него вещмешок, развязали, смотрим, а там пальто лежит, а в нём два кирпича. Кстати, его не только мы досматривали, но и другие патрули, и всё с тем же результатом. Он и теперь, как только увидит нас, - прячется.
- Понятно, - сказал Набатов. - Ну, что ты теперь на всё это скажешь?
- Дурачит он вас, как малышню в песочнице, - сказал Вовка.
- Ты, парень, думай, что говоришь! - баском прогудел сержант. - Обухова не так-то просто одурачить. А с тем психом время терять я не хочу.
- Ну, ладно, спасибо. Иди, работай, - сказал ему Набатов и задумался.
Сержант вышел.
- Володька, так ты стоишь на своём?
- Стою, Юрий Иванович. А кирпичи в вещмешке - это классная уловка. Маска дурачка и хромота - замечательное прикрытие.
- Ты думаешь, он специально подстрекает патрулей на погоню за собой, когда у него кирпичи в вещмешке?
- Конечно. Может, это его любимое развлечение. Представьте, если рынок у него под окнами, значит, он первый замечает людей в форме. Кладёт кирпичи в вещмешок, делает крюк и выходит на патруль. Потом делает вид что пугается и убегает.
- Хм. Логично, - замечает Набатов. - Этим самым он укрепляет свою легенду "идиота", а заодно, отвлекая патрулей на себя, выводит из-под удара своих сообщников. Поэтому они ни разу и не попались. Так, что ли?