— Ты уже видела мой истинный облик? — спросила ведьма.
— Каюсь, грешна, — честно ответила я, застёгивая пуговицы.
— Это хорошо, значит, он не шокирует тебя. Обряд я должна проводить такой какая есть на самом деле.
И бабушка просто и изящно провела ладонью перед своим лицом меняя его на глазах. Да, она и вправду была уже очень стара. Заметив мой изучающий взгляд жрица сказала:
— Теперь тебя не удивляет моё желание умереть? Я должна была отойти к праотцам уже очень давно, но держалась ради своего великого дела. Я ждала тебя, Лисана, — она окинула меня пристальным, тяжёлым взглядом, — Ты скрывалась от своей сестры так, что и я не могла связаться с тобой, это похвально, но мне пришлось ждать слишком долго, а терпеть эти старческие боли, постоянно притворяясь молодой просто невыносимо, поэтому после обряда, как только ты придёшь в себя, я буду тебя учить так долго как только смогу, но помни, времени у нас мало.
— Тогда, не стоит терять драгоценное время, — произнесла я, демонстрируя полную готовность к обряду.
Мы встали друг напротив друга у самой кромки воды, бабушка взяла меня за руки и приказала закрыть глаза. Некоторое время было тихо, потом верховная жрица заговорила громким грудным голосом. Её слова небыли мне понятны, как бы я не пыталась их разобрать, а потому оставалось просто слушать. Речь плавно становилась всё тише и тише, пока не опустилась до шёпота и я отчётливо разобрала вопрос:
— Готова ли ты, озёрная ведьма из рода великих жриц, хранительниц жизней, заступниц слабых, принять мой дар?
— Готова, — ответила, не сомневаясь ни секунды. После всего, что я узнала и увидела, я отчётливо понимала, что принять предложенное — мой долг. Дог перед кланом, перед бабушкой и в первую очередь перед самой собой. Ведь я бы никогда не простила себе, если бы по моей вине те существа, ради жизней которых Анна не щадила себя, терпя боль и муки, так и не увидели бы мир.
После моего согласия и началось волшебство. Вода в гроте вспенилась, стала подниматься и собираться в вихрь, стремительно направляющийся к нам. Я инстинктивно дёрнулась, но бабушка лишь крепче сжала мои ладони, не позволяя отшатнуться от надвигающегося водяного торнадо. За доли секунды вихрь поглотил нас, и меня закружило, понесло в бешеном ритме дикого танца живой стихии. И я забыла себя, забыла кто я и где, я стала водой. Чистой, необузданной стихией. И мне хотелось бежать, подгоняемой порывами ветра, резвиться, накатывая на пологие берега, бушевать, становясь волной… Ощущение полного бесконтрольного счастья затопило рассудок, унося меня в неизведанные дали.
Потом всё закончилось и я, оставленная на берегу, брошенная своей родной стихией, которой доверилась полностью, обессиленной куклой повалилась на землю. Потом был какой-то полусон, полуреальность. Я как будто наблюдала за собой со стороны. У моего, лежащего на берегу тела, появился взволнованный Айдан, бабушка и даже Яшурон в своём человеческом виде. Более того, почему-то из земли материализовалась Эль. Я с интересом наблюдала за развитием событий с высоты и, к сожалению, не слышала совсем никаких звуков.
Господин Леас был прекрасен в гневе, а именно в таком состоянии он сейчас и пребывал.
Сначала он с перекошенным от ярости лицом что-то высказывал бабуле. Бабуля, к слову, выглядела встревоженной, что не могло не насторожить, но оборотню отвечала величественно и чинно (ну, мне по виду именно так казалось). Яшурон пытался о чём-то договориться Эль. А она-то тут, что делает? Неужели я снова мертва? Страшная догадка заставила испугаться, так как никогда до этого. Я не могла умереть. Точнее не я, а наша не рождённая дочь. От предположения, что мой ребёнок может не родиться стало невыносимо больно и, кажется, я беззвучно заплакала. Только сейчас я наконец-то осознала насколько ценна жизнь внутри меня, и лишь в момент страха потерять её, поняла, насколько она важна и как сильно я уже привязана к ней. Я, или моя душа, сейчас наблюдающая за всем свысока, рванулась, в попытке приблизиться к обмякшему телу, но меня словно окружал плотный кокон из воздуха, не позволяющий шевельнуться. Я плакала. Правда слёз не было, но душа моя определённо билась в истерике.
Не знаю, о чём говорил Яша и эта полуголая особа, но фамильяр активно жестикулировал, а Эль много смеялась постоянно указывая тонким пальчиком на моё хрупкое тело, лежащее на побережье. Айдана, по всей видимости, смех блондинки нервировал, и через пару мгновений, я уже с интересом наблюдала как оборотень перекинулся и с рыком набросился на исчадье загробного мира, в порыве перегрызть Эль глотку. Призрачная глотка перегрызаться отказывалась, снова и снова срастаясь. Леопард бесился и вгрызался в мерцающее подобие плоти активнее. В какой-то момент блондинка вырвалась и помчалась по берегу, убегая от взбесившегося зверя. Леасу, похоже, было ещё интереснее нападать на двигающуюся мишень, а потому он активно гонялся за ней, периодически нагоняя и пытаясь лишить жизни и так мёртвую особу.