— Ничего подобного не было. Вы победили абсолютно честно, потому что народ вам поверил.
— Мы должны обратиться в суд и оспорить результаты! — заявил Иванов.
— Серьезно? — Николай перестал улыбаться. — Это будет нонсенс, чтобы победитель оспаривал результаты выборов.
Иванов запнулся. Ему стало тяжело дышать.
— Я всего лишь хочу быть уверенным в честной победе.
— Будьте уверены.
— Так не бывает.
— В смысле?
Иванов лишь в ответ махнул рукой. Ослабил узел галстука и вновь бросил взгляд на монитор — никакой ошибки. Впервые за месяц он пожалел о своем решении бросить пить.
— Вы переволновались.
— Наверное.
— Вам нужно выйти к журналистам.
— Позже.
— Не стоит с этим тянуть, а то опять решат, что вы пьяны.
— Сколько раз уже так думали и все равно избрали.
— И, тем не менее…
— Тем не менее, сам же сказал, что я переволновался. Мне нужно прийти в себя, взять себя в руки. Собраться. А то я опять такого перед камерами наговорю, что сам же будешь меня за это ругать.
— Не стану, — усмехнулся Николай. — Ваши импровизации оказались блестящими. Я даже склоняюсь к тому, что и выиграли вы благодаря им. Так или иначе, но ваша торжественная речь, вместе с обращением к народу готовы.
— Я прочитаю, — пообещал Иванов.
— Они в вашем компьютере.
— Отлично.
— С этим лучше не тянуть.
— Мне действительно нужно время.
— Я понимаю и минут десять у вас есть.
— Здорово.
Этого времени для того, чтобы смириться с президентством недостаточно, но хоть что-то.
В горле пересохло, только вот и сил для того, чтобы дойти до графина с водой, не осталось. На расстояние вытянутой руки была вожделенная бутылка виски, только вот нельзя прибегать к ее помощи. Александр Сергеевич просто запретил себе это делать. Все равно утолить жажду она не сможет.
— Но есть дела, которые откладывать нельзя ни на минуту.
Иванов облизал пересохшие губы и недоверчиво посмотрел на помощника. Ощущение, что тот издевается, усиливалось. Да и сама ситуация все больше напоминала какой-то глобальный розыгрыш. Того и гляди появятся веселые люди, которые объявят, что все действо снимала скрытая камера.
Александр Сергеевич даже оглянулся по сторонам, но люди с камерами так ниоткуда и не выскочили. Привычный кабинет.
На всякий случай решил уточнить:
— Это какой-то розыгрыш?
— Нет, если вы хотите остаться человеком слова, а вы без сомнений этого хотите, то необходимо начинать действовать прямо сейчас, иначе будет слишком поздно.
— Это почему?
— Люди сбегут.
— Куда?
— За границу.
— Почему?
— Что бы вы их не достали.
— А зачем мне их доставать?
— Ну а как же иначе?! Вы же пообещали избирателем, что сразу после своего избрания половину чиновников и миллионеров расстреляете, вторую половину отправите валить лес, а их имущество будет пропорционально разделено между населением страны. И даже списки этих людей подготовили.
— Каких людей?
— Незаконно обогатившихся за счет страны. Проворовавшихся. Тех, кого вы заочно признали врагами народа.
— Лично списки готовил?
— Нет.
— А кто?
— Мне поручили, — пожал плечами Николай. — Поэтому в результатах можете быть уверены — всех негодяев поймаем одним махом.
— Всех?
— Ну, более-менее честных и тех, кто сам все отдаст, пощадим.
— Откуда в политике взяться честным? Все воровали.
— Ну, некоторые, относительно порядочные. — Уклончиво ответил Николай.
— И где эти списки?
— У вас на сайте, в ЖЖ, у прессы — везде. Списки население одобрило едва ли не единогласно. А если кого-то из чиновников мы все же упустили, то потом люди оставили комментарии и оставшихся тоже посчитали.
— Большие списки?
— А то! Зато народ вас будет на руках носить.
— Это верно, это точно. — Несмотря на ослабленный галстук дышать все равно было решительно невозможно. — Дай водички.
— Что?
— Водички!
Николай зло посмотрел на президента, но из кресла поднялся и наполнил стакан водой. Поставил на стол.
Иванов глухо выдохнул и одним махом, словно водку, осушил стакан.
— Еще?
— Давай.
Николай поставил графин с водой на стол и теперь Александр Сергеевич ухаживал сам за собой. После третьего стакана полегчало. Хотя теперь он начал обильно потеть.
— И что ты предлагаешь?
— Остановить воздушное сообщение, перекрыть аэропорты и вокзалы. Отдать приказы об арестах.
— Так они уже все, наверное, сбежали…