— Это нечестно, мам. Мне жаль, что у меня нет брата, но нечестно делать меня заложницей ваших ожиданий.
— У нас у всех ей долги: перед обществом, перед детьми, перед родителями. Мой долг как матери — уберечь тебя от глупостей, твой дочерний долг — прислушаться ко мне и подумать о ком-то кроме себя. Мы несвободны с рождения, кто бы что не говорил — запомни это, Таша.
Мама отодвигает от себя чашку и в течение пары мгновений сверлит глазами область моего лба, словно насильно хочет вложить в него мудрость.
— В пятницу вечером мы летим в Орландо. Билеты уже куплены, поэтому советую паковать чемодан.
Задохнувшись от возмущения, я вскакиваю со стула. Мой взгляд мечется по стенам, пытаясь найти точку визуальной опоры, потому что на маму сейчас я смотреть не могу.
— Я никуда не полечу.
— Ты полетишь, Таша, даже если мне придется тебя связать и силой запихнуть в самолет. Потом ты мне еще спасибо скажешь. Прошу, не разочаровывай меня.
Глава 22
После ужина у родителей передо мной словно опустился тяжелый занавес, отсекающий меня от праздничной атмосферы приготовлений к Хэллоуину. Помимо мыслей о безрадостном будущем, обрисованным мамой, надо мной довлеет предстоящая поездка в Орландо. Понятия не имею, как вынести выходные наедине с Айзеком и его семьей, делая вид, что между нами ничего не изменилось, и мучаюсь догадками, как отреагирует Джейден, если об этом узнает. А еще Тайра, кажется, запланировала поселить нас с Айзеком в одном номере. Впрочем, я уже нашла способ решения этой проблемы. Мама никогда не была сторонницей сексуальных отношений вне брака, и хотя она знает, что я давно не девственница, в вопросе о раздельных спальнях точно примет мою сторону.
— Тыквы лежат на университетском складе, — отчитывается Кристина, вышагивая со мной рядом. — С Мэдди я договорилась — она и еще несколько художников займутся их разрисовкой.
— К понедельнику все должно быть готово. Эти выходные я проведу не в Лос- Анджелесе, поэтому вся ответственность лежит на тебе.
— Да, да, конечно. Мы расставим их в кампусе сестринства, в кафе…
— Избавь меня от ненужных подробностей. Мы украшаем университет не первый год, поэтому нет смысла повторно это пережевывать.
— Ладно, — в лице Кристины мелькает намек на недоумение и обиду, но я слишком поглощена своими мыслями, чтобы пытаться с ней деликатничать. — Просто обычно ты сама просишь подробный отчет.
— Очевидно, что не сегодня. А теперь, если у тебя больше не осталось вопросов, я бы предпочла остаться одна.
Кристина, пробормотав «окей», ретируется, а я иду к Руби, восседающей за нашим столом в компании куска пиццы и двух стаканов кофе.
— Летишь в Орландо? — спрашивает вместо приветствия, и в ответ на мой вопросительный взгляд, поясняет: — Моя мама вчера созванивалась с твоей.
— Да, — я ставлю сумку на соседний стул и тянусь за своим кофе. — На выходные.
— Хмм... кажется, ты не разделяешь семейного азарта. Миссис Эванс почти час расписывала, какая насыщенная культурная программа вам предстоит.
— Я бы предпочла остаться здесь.
— Что с тобой происходит, Таша? — Руби пытливо щурит глаза, глядя на меня почти также как смотрела мама за ужином. — Ты изменилась, но я пока никак не пойму, в чем именно. Отстранилась от дел в комитете, один день выглядишь так, словно счастливее тебя нет на земле, а на другой ходишь словно в воду опущенная.
— Думаешь, у меня климакс? — смотрю на нее поверх бумажного ободка.
— Рада, что ты сохранила способность шутить. Потому что выглядишь ты уныло.
Знаю, что Руби хочет, чтобы с ней поделилась, таким образом подталкивая меня к откровениям, но сейчас я к ним совершенно не готова. Порой, когда я испытываю раздражение от людей или от ситуации, выплеснуть его в разговоре — настоящая потребность. Но моя ситуация с Джейденом не терпит участия третьих лиц, пусть даже моей единственной настоящей подруги. Достаточно того, что в нее вмешалась мама, посеяв в моей голове еще больший хаос, чем был раньше. Что я выиграю от того, что расскажу Руби? Новый совет, который еще больше все усложнит? Одобрение или, напротив, осуждение? Поддержка мне не нужна — нужно решение, принятое самостоятельно; то, о котором в будущем я не буду жалеть.
— А тебе не идет эта помада. Теперь мы можем спокойно выпить кофе?
— Ты такая грубая, Таша, — фыркает Руби и лезет в сумку, чтобы достать зеркало. — Напомни, почему я все еще с тобой дружу?
— Потому что благодаря мне ты лишена необходимости сидеть за общим столом, имеешь отдельное парковочное место, я регулярно прикрываю твою задницу перед преподавателями и твоей матерью, о тебе никто не сплетничает, хотя поводов для этого ты даешь массу… продолжать?
— И еще потому что ты меня обожаешь.
— Не без этого, — отвечаю, скорее, машинально, потому что звук входящего сообщения перетягивает мое внимание. Еще до того, как я успеваю его открыть, глаза начинают осматривать зал в поисках Джейдена, потому что я точно знаю, что это он.
«В выходные я хочу свозить тебя в одно место. Тебе понравится».
Джейдена в кафе я не вижу, и под пристальным взглядом Руби набираю ответное сообщение:
«Не получится. В эти выходные я лечу в Орландо с родителями»
Я откладываю телефон и сосредотачиваюсь на стакане с кофе в бесполезной попытке не думать о том, что лишаю себя возможности провести время с ним, и что скорее всего его сильно расстроила. А еще очень боюсь, что он спросит, летит ли с нами Айзек, потому что заранее знаю, что не смогу ему солгать.
Пару минут спустя на смену этим мыслям приходит озабоченность тем, что он мне не отвечает, и я, игнорируя рассказ Руби о планах на Рождество, то и дело проверяю экран. На нем пустота.
Джейден ловит меня после лекций по дороге в кампус. Я испытываю желание кинуться ему на шею, но вокруг слишком много свидетелей, чтобы сделать это без последствий, и все что я могу — это улыбнуться.
— Ты улетаешь на все выходные?
Он не выглядит расстроенным или обиженным, отчего я испытываю неимоверное облегчение. Снова себе надумала.
— Да. Вылет вечером в пятницу. Ты что-то запланировал?
— Хотел отвезти тебя загород.
И пусть поехать я не могу, это не мешает мне проявить любопытство. Как сидящий на диете, я слабовольно не удерживаюсь оттого, чтобы взглянуть на витрину с десертами.
— А что там?
— Дом у озера. Там безлюдно и красиво, судя по фотографиям, которые я видел.
Выходные с Джейденом. В тихом месте, где нет ни любопытных глаз, ни осуждения. От мысли о том, что из-за поездки я буду этого лишена, в груди скребет тоскливая безысходность, совсем как когда-то в детстве. После того как Джейден уехал, я чувствовала себя ужасно одинокой и месяц перед днем рождения вымаливала у родителей щенка, чтобы после учебы гулять с ним к озеру. Вместо собаки мне подарили планшет, и на мой вопрос, почему, мама пояснила, что животное в доме — это большая ответственность, и я к ней пока не готова. Планшет я через день утопила в бассейне. Сделала это специально, но родители о моей вопиющей неблагодарности никогда не узнали.
— Мне жаль, — я вымучиваю из себя улыбку. — Но я правда не могу.
— Все в порядке, Таша. В таком случае я отменю бронь и полечу в Чикаго с Лаго.
Я хмурюсь. Пусть я мало знаю о его дяде, но то, что он заставлял Джейдена избивать людей, не добавляет ему авторитета в моих глазах. Этот мужчина мне не нравится, потому что делает Джейдена агрессивным и жестоким, а он совсем не такой.
— Ты же говорил, что больше не работаешь на него.
— Это не связано с работой. Он хочет приобрести недвижимость и просил ему помочь.
— Надолго? — как я не пытаюсь скрыть собственнические нотки в голосе, у меня ничего не выходит. Так было всегда: я ревновала его к каждой минуте, которая была посвящена не мне, к каждому его увлечению.
— Пока не знаю. Возможно, придется немного задержаться, — Джейден делает шаг ко мне, так что носки его кед задевают мои туфли, и негромко произносит:— Я хочу тебя поцеловать, Таша. Могу сделать это прямо сейчас на глазах у всех этих людей, и тем самым помочь тебе с выбором. Но не сделаю, потому что это должно быть только твое решение. У тебя есть несколько дней вдали от меня, чтобы обо всем подумать. Тебе нужно найти в себе смелость жить самой.
Его слова вбиваются в мое сознание стальными гвоздями, разрывая туман, посеянный разговором с мамой. Я словно нахожусь в комнате, стены которой неумолимо съезжаются, грозясь меня раздавить. Смотрю то на одну, то на другую, пытаясь определить, от какой исходит большая угроза, хотя и знаю, что это бессмысленно. Меня уничтожит в любом случае.
— Мне нужно идти, Джейден, — отшагиваю на безопасное расстояние от него. — Мне правда жаль, что выходные я проведу не с тобой.
*********
— Таша, ты скоро? Тайра звонила — они уже на половине пути к аэропорту, — голос мамы, звучащий в динамике, намекает на нетерпение.
— Буду в течение десяти минут. Отстояла в пробке на Лексингтон.
Вернув телефон на консоль, я в сотый раз опускаю солнцезащитный козырек и разглядываю себя в зеркале. Что я пытаюсь обнаружить? Ответ на вопрос, правильно ли я поступаю, полетев в Орландо? Бред. Билеты уже куплены, час назад Джейден написал, что сел в самолет, и в очередной раз ссориться с родителями не имеет никакого смысла. Мне нужно, наконец, смириться и взять себя в руки.
Дорогой в аэропорт родители обсуждают планы на предстоящий вечер и что-то о заезде в гостиницу, я в беседе не участвую, предпочитая разглядывать сменяющиеся пейзажи за окном. В голове и в груди повисла оглушенная пустота — кажется, скажи мне сейчас кто-нибудь о том, что наш дом взлетел на воздух, я бы не испытала ни горечи, ни удивления. Наверное, это и неплохо в свете того, что мне придется провести три дня с людьми, которых я не слишком хочу видеть.
— Я вся в предвкушении от поездки, — Тайра целует нас с мамой, по традиции не касаясь губами кожи. — Предупреждаю всех, в полете я собираюсь пить шампанское.