Прощание полнилось всхлипами и закушенными губами. Семьи старого дворянства собрались, дабы почтить память своего защитника. Может некоторые и не общались с ним близко, но не былого того, кто бы не знал о Володаре Заровиче Орлове.
Алёна тихо подвывала, уткнувшись Любомиру в плечо. Её глаза покраснели и опухли. Она просыпалась с мокрой подушкой и засыпала, кропя её слезами. Девушка понимала, что батюшке стоило уйти и он с достоинством встретил свою смерть, но принять подобное не могла.
Его улыбка, ласковые руки, лишняя ложка сахара в тайне от матушки, и никогда не смотрящие, на дочь с осуждением глаза. Все эго в одно мгновение отобрала смерть. Никогда она не приходит вовремя. Всегда не к месту.
Прошёл не один месяц, прежде чем Алёна вновь смогла вернуться в высший свет. Но танцы больше не манили её, и она отказывала всем кавалером. Их ужимки, и желание ухватить хоть кусочек внимания, теперь раздражали. Они напоминали ей назойливых мух, летящих на мёд.
— В прошлую среду… — шептала ей Антонина, скрывшись за веером.
Но Алёне было абсолютно всё равно, что случилось в прошлую среду, и в прошлый вторник, и в другие предыдущие дни. И на то, что у Венимида и Агрофены Золоторёвых появился первенец, ей то же было всё равно. Об этом в данное время говорило всё светское общество старого дворянства. Мальчика назвали Родионом, и лелеяли, как самую большую драгоценность.
— Не успел я переступить порог собственного дома, как мне сообщили, что вы сударыня бесстыдно скучаете, — под конец вечера явился Любомир. — Пропустите даже мазурку? — кивнул он на танцующих, притворно ужаснувшись.
— Я достаточно сегодня танцевала, — гордо вздёрнула нос Алёна, хотя весь вечер просидела в углу. — Так делала пируэты, что ноги заболели.
— Стареете, — поцокал языком Любомир. — Вот раньше, я помню, как вы могли кружиться по паркету весь вечер на пролет и даже не запыхаться.
— Какой же вы наглый, — фыркнула она.
— Спасибо, я знаю, — замечание ему польстило. Любомир подал ей руку. — Не хотите ли размять свои косточки?
Алёна хмыкнула и отвернулась.
— Не хотите? — удивился мужчина. — Может вас поразила болезнь.
— Подойдите вон к тем барышням, которые глаз с вас не словят, и кокетничайте с ними, а я хочу посидеть в тишине. От вашей болтовни у меня разболелась голова, — раздраженно бросила Алёна.
Не ожидавший подобного Любомир, отстранился. Он помахал девицам, на которых обратила его внимания Алёна, и вновь отвернулся.
— Кажется, я знаю какой у вас недуг, — сказал он без былой легкости. — Поверьте, она настигает каждого, и не единожды.
Он тяжело вздохнул. Некогда хорошие собеседники молчали.
— Это не первый раз и не последний, когда ваше любящее сердце терпит потерю. Поверьте. Говорят, ваш батюшка не мучился. Я считаю это уже благо. Неужели вы больше никогда не будите танцевать?
Алёна удивленно на него посмотрела.
— Конечно нет.
— А похоже, что да.
Девушка глубоко задумалась. В это мгновение Любомир взял её за руку и помог подняться.
— Помниться, вы говорили, что граф очень смешно танцевал мазурку. Со мной вы тоже не заскучаете, — он задорно улыбнулся и втянул Алёну в круг танцующих.
Любомир смешно подпрыгивал и корчил рожицы. Мужчина рядом с ним выпучил глаза и сбившись с ритма, чуть не сел прямо на паркет. Девушка по левую руку от Алёны громко ахнула, и смутившись отвела взгляд. Когда настала пора меняться местами, Любомир стал танцевать в присядку, и пара сударей столкнулась, и только присутствие женщин помогло им удержаться от залихватских выражений.
В тот вечер Алёна смеялась впервые с момента смерти отца, и мир словно вновь обрёл цвета. Она поняла, насколько устала от затянувшегося траура, испытав чувства облегчения, словно вернулась домой после долгих скитаний. Получая выговор от матушки, Любомир из-подтишка хитро поглядывал на девушку, которая пристроилась за шторой в пустой комнате, ожидая пока сударыня Кириваткина закончит поучать сына. До конца вечера осталось ещё несколько танцев.
В ужасные холода, дом Орловых согрело не только тепло каминов, но и прекрасная новость о пополнении. Андрей и Екатерина ждали первенца. По письмам старшего брата, который в силу обстоятельств вынужден был находиться в столице, было понятно, что он сильно скучает по молодой жене и дому. Особенно остро это ощущала Екатерина.