В тот вечер было так же. Сложив пересмотренные до дыр письма в ларец, Алёна чуть припудрилась и уселась прямо на подоконник. Она всё повторяла про себя: «Может сейчас. Уже скоро придёт Лучиано и заберёт её в лучшую жизнь.»
И вот под сенью плодовых деревьев мелькнула тень. Ухватившись за неё взглядом, женщина внимательно начала её рассматривать. От предвкушения новой встречи с возлюбленным, она прильнула лбом к оконному стеклу, тихонько стуча по нему ногтями, словно тот мог услышать.
Тень почему — то мешкала, будто роясь под яблоней. И когда она всё же выступила под яркий лунный свет, Алёна обомлела от ужаса. По двору бегала гончая. Одна из тех, что вывели Кириваткины и по старой дружбе поделились ею с Орловыми. Такая вцепиться, ничем не оттащить, и целым точно не уйдёшь.
А вдруг он сейчас идёт сюда, в ужасе подумала Алёна, и нарвётся на эту псину?
Со стороны каретного сарая затрусила ещё одна гончая.
Да они же раздерут его, сокрушалась женщина, готовая лишиться чувств.
Вкус крови из треснувшей губы привёл её в чувства, она соскочила с подоконника, и закружилась по комнате. Ваза, стоящая на трюмо, не смогла пробить стекло, только оставила трещину.
Цветы, принесённые Семёном, рассыпались по ковру, среди воды и осколков. Следующим под руку попался подсвечник. Но и он не сразу помог разбить окно. Алёне пришлось нанести ещё один удар, и ещё, а затем следующий, прежде, чем одно из стёкол разбилось.
Заслышав звон, собаки навострили уши и бросились к окну Алёны, заливаясь неистовым лаем. А она продолжала бить окно, получая порезы, лишь бы гончие приковали всё своё внимание к ней.
С этого вечера ей казалось, что бессилие стало её вечным спутником. Сквозь решётки она видела, как два всадника спешно мчатся на лошадях. Но только миновав каретный сарай, один из них падает с лошади и замирает.
Лошадь второго встаёт на дыбы, чуть не сбрасывая седока. С большего расстояния было трудно понять, что именно случилось и кто приехал. Дворовые переполошились, забегав, как безголовые куры. Туда же устремился Семён, но долго там не задержался. По тому, что он убежал в слезах, Алёна могла предположить, что там была Мария. Вот только это её чуть не сбросили или это она упала, женщина разобрать не могла.
И снова Алёну жестоко обманывали.
— Какой же это Лев? — возмущалась она.
У неё ноги подкосились, когда сказали, что Лев погиб от яда змеи, даже уделали, чтобы женщина могла пойти на похоронную церемонию и с ним попрощаться. Но что она сейчас видит? В гробу лежит какой — то старик. Это дурная шутка? Или новая мода, хоронить чужаков?
— Ох, тётушка, — громко воскликнул Олег, будто они на сцене в театре. — Ты так бледна. Бедняжка, от горя совсем не пила и не ела. Тебе нужно на воздух.
Он мотнул головой, и взволнованный Константин подхватил её под руки.
— Нет, я в порядке, — запротестовала она.
— Горе то какое, — взвыл Олег тонким голоском.
— Пойдёмте, пойдёмте, — приговаривал Константин, утягивая её в сторону двери.
Безуспешно она пробовала упираться, племянник тащил её дальше, пока Олег на разные лады причитал за их спинами.
Измученная переживаниями Варвара наведалась к сестре в час, когда в доме Орловых обычно готовились ко сну. Утирая слёзы платком, она причитала:
— Я знала, я так и знала, что нам всем нужно каяться. Что теперь делать? Так неожиданно многих не стало. Сколько бы я не молилась всё напрасно. И Семён сейчас неизвестно где?
— Как неизвестно где? — Алёна оторвалась от созерцания окна, где в плодоносном саду мерцали свечи.
— Убег, — вновь всхлипнула Варвара. — Даже с отцом не попрощался. Бедный наш мальчик. Как ему, наверное, сейчас страшно и одиноко.
— Его ищут? — женщина поднялась со своего место. Куда же он в такой час?
— Нашли бы хоть целого. Что в этих лесах только не водится. Ах, наш маленький, наш бедненький…
Так вот, что снаружи твориться, догадалась Алёна, занимая прежнее место у окна.
— И что, все мальчишки на поиски ушли? — осторожно спросила женщина.
— Все, — простодушно ответила сестра, утирая слёзы.
Хоть кому — то в этом доме благоволит удача, усмехнулась Алёна бледными губами. Он бежал, оставляя погоню позади. А я? Смогу ли и я, когда — нибудь выбраться отсюда? Или так и останусь сидеть в этой комнатушки. Отчего — то стало невыносимо душно.
Идеальней момента для побега было не придумать, и Алёна до боли в груди переживала, что сегодня Лучиано пришлёт ястреба, вместо того, чтобы прийти лично. Но тот, разузнав об обстановке в усадьбе Орловых, уже стоял под её окнами.