Лев думал, что они кружились в вальсе всего лишь мгновение, а оказалось прошёл целый вечер и пришла пора разжечь костёр. Как только судари и сударыни, большие и малые, закончили бросать в огонь пучки травы в качестве платы за желания, граф Краевский попросил старшую из сестёр Яковенко спеть, чтобы следующий год был удачным. Под игру оркестра Екатерина петь отказалась. Граф велел вынесли пианино. Аккомпанировать ей вызвался Андрей. Их дуэт исполнил прекрасное выступления.
Звонкая мелодия летела ввысь за искрами от костра, а следом плыла песня, достигая самих звезд. По окончанию, овации сыпались на них, словно снег во время метели. Пришла пора водить хороводы.
На следующий день после Новолетие, когда семейство Орловых вернулось в Сиреневый Сад, и время приближалось к сумеркам, ко Льву подошла Варвара.
— Можно попросить тебя о помощи? — робко произнесла она, видимо стесняясь своей просьбы.
— Все, что угодно, — ответил он, и тут же пожалел об этом.
— Спрячь ненадолго, — она протягивала ему книгу в кожаном переплете. — Всего лишь на пару дней.
Даже не дотрагиваясь до книги, Лев понял — православная.
— Ты что, — испугался он. — Поскорее унеси её прочь из нашего дома.
Заметив, что брат собирается уйти, Варвара ухватила его за локоть.
— Молю. Неужели ты меня оставишь? Ведь я никогда не отказывала тебе в просьбе.
Лев засомневался. Варвара была печальна, её худые руки цеплялись за него, словно за последнюю надежду.
— Всего на пару дней, — тяжело выдохнул он.
Приободрившаяся сестра, сунула ему в руки книгу и выплыла из его комнаты. Лев тут же выронил данную ему вещь. Может бросить её в камин или сказать батюшке, подумал он, разглядывая лежащий на ковре фолиант со всех сторон. Но Варвара доверилась ему и только высохшие слезы сестры легли бы на его совесть.
Долго не думая, Лев положил книгу в комод, там она точно сможет пролежать пару дней. Хоть её близкое присутствие и тревожило душу Льва, нехорошим предчувствием. Но прошла ночь и на востоке взошло солнце, а книга лежала там же, где и была оставлена. Прошло несколько дней, прежде, чем нахождения рядом столь нежелательного предмета, перестало беспокоить Льва.
Матушка никогда не встречала супруга и сына с охоты, вид мёртвой добычи вызывал у неё отвращения. Как было заведено, в это время она наслаждалась чаем в библиотеки или в беседки у пруда, смотря кто из детей составлял ей кампанию. Но сегодня всё было иначе. Искупнувшись в приготовленном дворовыми ушате, Лев чистый и сияющей, поднялся к себе в комнату.
Матушка уже была там. Она стояла, склонившись над открытым комодом, в руках у неё была Варварина книженция. Лев не успел вымолвить и слова, как графиня набросилась на него, орудуя книгой. Она успела ударить сына несколько раз, прежде, чем смогла взять себя в руки.
— Позор… — шипела она. — Какой стыд. Может ты успел, что — то из неё подчерпнуть?
— Это не мое, — глаза Льва наполнились слезами унижения и обиды. — Честно.
— Тогда, чье? — матушка нависла над ним, словно коршун, готовый вцепиться когтями в нежное тело молодого зайца.
Мальчик замялся. Первые капли покатились по щекам.
— Подними голову, — потребовала матушка, и Лев повиновался.
— Чья это книга? — вновь спросила она угрожающим тоном, смотря прямо ему в глаза.
Лев не мог отвести взгляд, её темно — карие глаза, как будто проникали в душу, вытягивая на поверхность интересующие матушку фрагменты. Он почувствовал, как скрутило живот, закружилась голова, и сил держаться оставалось всё меньше и меньше. И когда Лев почувствовал, что его вот — вот стошнит, выпалил:
— Это Варвара.
Матушка выпрямилась. Дышать стало легче, тошнота и головокружения отступили. Она достала из кармана белый платок и промокнула сыну лоб, покрывшийся холодным потом.
— Никогда ничего не таи от меня, — примирительным тоном сказала она, и увидев согласие в кивке сына, удалилась из комнаты.
Обычно после Новолетия в усадьбе Орловых устанавливалась размеренное течение времени, и её жильцы на долго забывали о выездах. Но в этот раз спустя неделю, или чуть больше, Орловы собрались нанести визит баронскому роду Яковенко. И Варвара вновь не поехала с ними. Лучше бы Лев остался с ней.
Что ни наесть обычный светский приём: беседы взрослых, демонстрация прекрасного голоса Екатерины и игры на пианино Антонины, с которой Алёна провела весь вечер, за пустыми разговорами. Льва в девчачий кружок не взяли. От чего — то большой акцент, матушка и батюшка, делали на Андрее и Екатерине.
Лев скучал без дела, он желал поскорее вернуться домой к Мокошь, чтобы вместе с ней пробежаться по опавшей листве Сиреневого Сада, и к несущей наказание Варваре. После того, как матушка нашла у него запретную книгу, он так ни разу и не увидел старшую сестру. Родители заперли её в девичьей. Чувство вины жгло Льва изнутри. Если бы он только спрятал эту книгу получше… Страсть, как хотелось извиниться перед Варварой, но она была далеко.