– Ладно.
Мы поднялись и вышли из-за стола. Я так ничего и не съела, но особо и не хотелось. Важнее было избавиться от действия приворота. Проходя мимо компании Лёли, я вдруг поняла, что Ева не держит меня за руку. Обернулась и мысленно выругалась. Подружка таки не выдержала и поперлась выяснять отношения прямо сейчас!
Я уже было направилась к ней, дабы оттащить и предотвратить скандал на публике, как спиной почувствовала необычное тепло. Обернулась, словно ведомая магнитом, и тут же приморозилась к месту. В дверях стоял профессор Котовский собственной персоной. При чем конкретно на меня он не смотрел, как мне могло показаться – лишь скользнул взглядом, осматривая всех присутствующих, словно кого-то искал. В другой ситуации я бы радовалась, что ему от меня ничего не надо, но сейчас в груди так тоскливо заныло, словно он отбирает у меня самое дорогое – свое внимание.
Возможно, если бы мне удалось хоть чуточку поспать, я бы смогла пересилить себя и отвернуться.
Возможно, если бы Ева вчера оказалась дома и все же смогла мне помочь, я бы была сейчас с ней и даже не обратила бы на него внимания.
Если бы я не тронула ту бутыль…
Но увы, множество «если бы» сформировались в один огромный снежный ком, грохнувшийся сейчас мне на голову. Забыв обо всем на свете, я, не отдавая себе отчета, двинулась в сторону мужчины, к которому так невыносимо влекло.
Он наконец обратил на меня внимание, взглянув прямо в глаза.
– Агния, у вас что-то важное?
Тёмная синь опалила душу, подстегнув ускориться и почти упасть в его интуитивно раскрытые объятия.
– Да, профессор. Важнее просто некуда…
Обхватив ошеломленного мужчину за шею, поднялась на носочки и потянулась к губам. Еще мгновение, и я его поцелую. Вот его горячее дыхание на моей коже, его запах, окутывающий, гипнотизирующий… Пара сантиметров до самого желанного и необходимого. И вдруг одним резким движением меня прижали к твердой мужской груди. Я стукнулась носом о пуговицу на сюртуке и немного пришла в себя от резкой боли.
Котовский поднял меня на руки, проговорив кому-то:
– Студентке плохо, она в обмороке. Зовите знахаря, пусть проверит всё, к чему эта девушка прикасалась за завтраком.
– О, милостивые Боги! – заголосила совсем рядом декан моего факультета. Возможно она шла в столовую следом за ним, – А ее куда? Вам надо в больничное крыло!
– Именно туда я и направляюсь, – напряженный, звенящий сталью голос не предвещал ничего хорошего.
Я сжалась в его руках, вцепившись в отвороты мантии и зажмурившись. Если бы не быстрая реакция Котовского, нам бы обоим светило административное разбирательство! Любовная связь преподавателя со студенткой очень строго каралась.
Что ж, радует одно – скрывать теперь от него в общем-то нечего…
Допрос с пристрастием не удался
Тащить груз в пятьдесят кило на своих двоих Котовский не стал. Всего мгновение – и магия перенесла нас прямиком в его кабинет. Бросив меня в кресло, как мешок с картошкой, тут же отвернулся и в гробовом молчании отправился в смежную комнату.
Мигом подскочив, одернула юбку, поправила перекосившуюся мантию и в панике забегала глазами по сторонам. В первую очередь повернулась к рабочему столу, где вчера нашла треклятую бутыль. Ее не было. Глупо конечно ожидать обратное, но все же малюсенькая надежда оставалась. Можно было сейчас схватить зелье и броситься прочь отсюда, найти Евку и заставить ее сварить противоядие. К моменту допроса я б уже была в здравом уме и смогла оправдаться словами типа: «Какой поцелуй? Вам показалось, мне просто стало резко плохо».
– Что-то ищете?
Вздрогнула, обернувшись. Сглотнула ком в горле, пытаясь унять крупную дрожь вновь охватившую всё тело.
– Это не больничное крыло, – только и смогла промямлить я, почему-то попятившись от не пошевелившегося профессора.
Отступать оказалось особо не куда, совсем скоро уперлась поясницей в край столешницы. Схватившись за нее до побелевших костяшек пальцев, обреченно уставилась на предмет своего искусственного влечения. Он стоял у стеллажа с книгами, держа бутылку без этикеток.
– Ваше?
– Н-н-нет…
Неторопливо двинулся вперед, с каждым шагом закручивая узел напряжения в моем животе.
“Не подходите, пожалуйста, только не приближайтесь ко мне! Мы одни в комнате, сюда никто не зайдет, даже со стуком”, – истерично вопил внутренний голос.
Кабинет Тёмных Искусств вообще предпочитают обходить стороной. Если я повисла у Котовского на шее при всем честном народе, здесь вообще нет никаких преград! А судя по его поведению, он не особо переживает о последствиях нашего уединения.