— Да я же тогда сразу сказал, что понятия не имею куда родич свалил! И откуда он про бабки узнал тоже без понятия! Может, догадался…
— Ага! Такой догадливый. А по виду и не скажешь, что он такой мыслитель этот твой дядька двоюродный или кто он тебе? — второй голос был более низким и глубоким. И в нем звучали одновременно насмешка и угроза.
— Да, ты че?! Не веришь мне что ли? Скажи, я хоть раз подвел?! Ну хоть раз? Было такое?…
В этот момент спорившие вошли в комнату, в окно которой заглядывала Лера. Она испуганно отпрянула в сторону где оконный проем прикрывала выцветшая рваная занавеска. Лера успела заметить, что вошедшие вовсе не какие-нибудь совсем уж взрослые-превзрослые дядьки, успевшие обзавестись пузцом, а заодно и лысиной. Несмотря на довольно грубые и низкие голоса, их обладатели выглядели не намного старше их с Генкой брата Сереги, который только недавно вернулся из армии.
Лера, чувствуя какое-то беспокойство, с удовольствием ушла бы от «нехорошего дома». Незнакомцы с их непонятным спором ее пугали. В их поведении была явная агрессия, хотя Лера, разумеется, даже слова такого не знала. Девочка просто чувствовала опасность, исходящую от них.
— Я вообще не понимаю чего мы сюда приперлись? — с некоторым беспокойством в голосе сказал один из мужчин. — ты ж не думаешь, что он бабки перепрятал у себя же в доме, а сам свалил. Нет тут ничего. С собой он бабло забрал, ясно же…
Послышался смех. От его звуков, Лере почему-то стало еще страшнее. Девочка закусила пухлую губку, готовая разреветься от непонятного ей самой испуга. Она застыла на своей конструкции, боясь шевелиться и даже дышать. И зачем она пошла искать Генку? Ну его, раз не хочет с ней дружить. Лера скосила глаза в сторону забора. Может попробовать убежать, может сердитые посетители заброшенного дома ее не заметят? Тоненькие пальчики вцепившиеся в подоконник дрожали. Лера едва слышно всхлипнула.
— Слушай, Клык, ну пропали бабки, все! Тут ловить нечего… Нужно смириться. Ермолай, сука, сделал нас. Ну вот такой вот родич у меня. Гнида последняя оказался! Знал бы где найти его, сам бы кончил падлу!..
В наступившей тишине был слышен тоненький комариный писк. Насекомое кружило возле Лериного лица подыскивая место для посадки. Лера зажмурилась. Ей было очень-очень страшно.
— Да, родич твой подвел нас, — без какой-либо интонации согласился обладатель более низкого голоса. И после этого уже почти радостно добавил — А, знаешь, ведь мы нашли бабло, Веник. Представляешь!..
Послышался звук похожий на бульканье. И первый голос, по непонятной причине словно бы разом севший и охрипший, чуть слышно произнес:
— Ккак нашли?…
Снова послышался этот приводящий Леру в ужас смех.
— Пришлось постараться, но, кто ищет тот, как говорится…
Второй голос что-то нечленораздельно промычал. А потом Лере показалось, что она услышала всхлипывания.
— Клык! Постой! Я не хотел! Богом клянусь!.. Это все Ермолай меня с толка сбил… правда… он догадался про деньги. Сам! Пригрозил, что если я с ним деньги не поделю, он меня сдаст ментам…Я бы сам никогда…ты же меня знаешь. Бес попутал, нужно было не соглашаться нужно было вам рассказать… Клык…
— Богом клянешься, бес попутал. Эх Веник, Веник…
Теперь Лера была убеждена, что мужчина, которого зовут Веник, действительно плачет. И это тоже было очень пугающе. Потому что мужчины не плачут. Лера не могла припомнить ни одного случая, чтобы взрослый мужчина плакал.
— Клык!!! — взвыл Веник. У Леры по телу побежали мурашки и застучали зубы.
Не обращая внимания на вопли, тот которого звали Клык засмеялся своим жутким смехом.
— Я даже не представлял, что человек способен издавать такие звуки, — немного успокоившись сказал Клык. — Свиньи на бойне так не визжат, как визжал твой дядька Ермолай.
— Ааааа! — взвыл на этот раз уже во весь голос Веник. — Клык, умоляю! Пожалуйста!..
— Да не ссы, мы ж с тобой кореша! — судя по звуку Клык хлопнул плачущего приятеля по плечу.
У Леры зубы выбивали дробь, а маленькие ладошки стали мокрыми от пота. «Мамочка, мама!..» — повторяла про себя девочка. По покрытым нежным пушком щекам катились слезы. Больше всего ей хотелось домой к чумазым куклам, к ворчащей, вечно ругающей их с Генкой бабке…
— Клык, пожалуйста!.. Я все, что хочешь!.. Вот никогда больше, чем хочешь клянусь…
— Не клянись Веник, не нужно, — низкий голос звучал холодно и равнодушно. — Ты свой выбор сделал. Но ты не бойся, я с тобой не стану как с Ермолаем поступать. Мы ж кореша…