Клайв и Рассел обменялись взглядами, а затем оба покачали головами, ухмыляясь.
— Мы что-нибудь знаем о нашем поклоннике фейри? — спросил Клайв.
— Нет, не знаем. Я не могу читать фейри. Я даже не знаю, почему я их вижу. Я не вижу колдовства или чего-то ещё.
Я пожала плечами. Моё сознание было загадкой.
— Кровь фейри, о которой говорила Глориана, полагаю, — ответил Клайв.
— Да, ну, этот момент до сих пор под вопросом. Я имею в виду, если стародавняя ведьма Кори использовала кровь фейри, чтобы создать первого оборотня, сколько её могло всё ещё течь в моих венах столько веков спустя?
Во мне уже варилась кровь ведьмы и оборотня. Мысль о третьем штамме вызывала у меня жуткий дискомфорт.
— Глориана бы знала, — сказал Рассел, фактически заставив меня заткнуться.
Он был прав. Если Глориана, королева фейри, сказала, что она во мне была их кровь, значит, так оно и было.
Когда мы приблизились к городу, дороги сузились, став мощенными. Крошечные машинки объезжали «Лендровер», когда Рассел свернул на боковую дорогу.
— Мы не можем припарковаться на Хай-Стрит, — Рассел свернул на небольшую стоянку и припарковался. — Мы пойдём отсюда пешком.
Рассел пытался отобрать у меня сумку, но я не позволила. Я пристально посмотрела на него, и он смягчился. Мы уже обсуждали это. Он не работал на меня. Я могла бы сама нести свои вещи. К тому же он скоро станет Магистром Сан-Франциско. Подчинённые должны нести его вещи. В результате, однако, Рассел взял чемоданы Клайва, а Клайв взял мои — как он напомнил мне, это было его прерогативой как моей пары, — так что я осталась без багажа.
Дороги были странными и древними. Я так привыкла к асфальтированным улицам, что мне казалось, будто я попала в историческую реконструкцию деревни. Узкий переулок едва ли казался достаточно широким для автомобилей, но по обеим сторонам выстроились узкие магазины, с торчащими из фасадов вывесками. Ремонт обуви, изготовление ключей, одежда для джентльменов, кофейня, ремонт часов, художественная галерея, гостиница и многое другое — всё это было сосредоточено на одной короткой улице. Завтра у меня будет самое забавное исследование.
Вдалеке, между вывесками, над зданиями и деревьями, Кентерберийский собор пронзал ночное небо. Освещённое снизу, возвышающееся готическое сооружение наблюдало за спящей деревней.
— Хай-Стрит, — пробормотал Клайв.
Мы повернули налево и пересекли пустую дорогу, которая была, наверное, в два раза шире той, по которой мы только что прошли.
По-прежнему никаких машин.
— А здесь люди ездят на машинах?
Место было идеальным. Никаких машин, которые могли бы испортить снимки. Я хотела сфотографировать всё, здания эпохи Тюдоров, бок о бок с готическими и георгианскими зданиями. А потом, через каждые несколько магазинов, между ними были втиснуты современные строения. Куда бы я ни повернулась, меня встречал вид с открытки.
— Пешеходное движение только в центре города. Автомобили и туристические автобусы нужно парковать подальше, как это сделали мы, — ответил Рассел. — Нам сюда, справа.
Он указал на высокое здание в стиле Тюдоров с белыми оштукатуренными стенами и тёмными массивными деревянными рамами. Гостиница «Ныряющая табуретка».
— Это ошибка автокоррекции?
Я указала на вывеску.
Клайв бросил на меня непонимающий взгляд, но Рассел ухмыльнулся, открывая нам дверь. В пабе было сумрачно и тихо, около дюжины человек болтали с друзьями за кружкой пива. Барная стойка из тёмного дерева имела Г-образную форму и стояла у дальней стены. Вдоль стен тянулись кабинки с тёмно-красной бархатной обивкой, а посередине стояло несколько столов и стульев. Многостворчатые окна выходили на тёмную улицу. За стойкой бара сидел только один человек. Годфри соскользнул со стула и встретился с Клайвом, забирая у него мои чемоданы.
— Мы позаботимся об этом, — сказал Годфри, прежде чем они с Расселом ушли так быстро, как только позволяла человеческая скорость.
— О-о, — промурлыкал бармен, когда мы с Клайвом заняли два стула прямо перед ним, — я как раз собирался закрываться, но посмотрите, кто у нас здесь. В гости пришёл старый друг. А почему бы и нет? Старым друзьям всегда рады. Даже тем, кто приводит, — он сделал паузу, принюхиваясь, — очаровательных новых друзей.
Его глаза на мгновение вспыхнули вампирской чернотой, прежде чем вернулись к своему естественному карему цвету.
— Как интересно, — сказал он, вытирая сияющую стойку бара. — Я только что разговаривал с нашим другом Годфри, делясь с ним интересными историями из своей жизни. Он был в восторге, как вы, конечно, догадываетесь. На самом деле…