— Я бы хотел, чтобы ты проявляла больше заботы о своей собственной безопасности. Что касается всего этого, — он щелкнул пальцами в сторону Англии, — я был недолеткой, когда в последний раз имел дело с Гэрин. С тех пор я приобрел много сил и знаний, — он поцеловал раковину моего уха. — Тебе не о чем беспокоиться.
Я повернулась в сторону и, обвив руками его талию, положила голову ему на грудь. Высокие скалы нависали над нами, а мелкий туман из морских брызг ударял нам в лицо. Я надеялась, что Клайв был прав, но мои паучьи чувства говорили совсем о другом.
Некоторое время он молчал, но я чувствовала его смятение.
— Я не возвращался сюда, в Кентербери, с тех пор, как убили мою сестру, после смерти моей матери. Это дом, но он погряз в душевной боли. Я хочу, чтобы ты наслаждалась своим визитом, но пойми, если я... я не знаю... вспылю, это не имеет никакого отношения ни к тебе, ни к нашему браку, а только к воспоминаниям.
— Мне жаль.
— Я знаю. Мне тоже, — он глубоко вздохнул, прижимая меня к себе. — Знаешь, ты бы ей понравилась.
— Кому?
Он подавил смешок.
— Вообще-то, им обеим. Моя мать хотела, чтобы я нашёл хорошую женщину, сильную, чтобы помогать вести хозяйство, но в то же время добрую ко мне. Она считала меня слишком мягкосердечным.
Хихикая, я сказала:
— Не волнуйся. Я не скажу твоим вампи-друзьям.
— Пожалуйста, не надо. Чтобы заслужить репутацию бессердечного ублюдка, потребовалось некоторое время, — он сделал паузу. — Нет, я имел в виду Элсвит. Как и ты, она никогда не могла отказать кому-либо или чему-либо в нужде. Она бы оценила твою непочтительность и твою любовь к истории. Больше всего она бы посмеялась над тем, как легко ты меня покорила.
— Сожалею, что я так и не познакомилась с ней. Любой из них.
— Но в том-то и дело. Если бы Этвуды не уничтожили мою семью, я бы умер на ферме бесчисленное количество жизней назад, и мы бы никогда не встретились.
— Не знаю, — я поцеловала его в подбородок. — Мне трудно представить мир, в котором мы не были бы вместе. Не думаю, что такая временная шкала существует.
— Нет. Возможно, нет.
Вскоре мы причалили, встретили Рассела в конце трапа и сели во внедорожник.
— Харриса здесь больше нет, но Изабель всё ещё на том кране.
Я поискала в своём сознании вспышку Харриса.
— Мотоцикл отъехал примерно пять минут назад, — сказал Рассел, выезжая со стоянки и направляясь — согласно указателям — в сторону Кентербери.
— Поймала его. Он впереди нас, уже в нескольких километрах отсюда.
Клайв сидел на переднем сиденье, разговаривая с Расселом, а я тем временем растянулась на заднем. Я закрыла глаза и открыла свой разум. Я хотела знать, есть ли сейчас другие, кто следует за нами.
— Мы подобрали третьего.
Я почувствовала мгновенное облегчение от боли. Хороший муж.
— Не вампир. Думаю, это фейри. Я не сильна в их идентификации. Подозреваю, это те, у которых светло-зелёный мазок поверх матово-чёрного цвета бессмертия. Стефо и её сестры, Мег, Гор, все они имеют тёмно-пурпурный оттенок, который трудно разглядеть. У фейри яркая, весенняя зелень.
Предполагаю, что я была права в своей цветовой кодировке.
— Я думал, ты сказала, что вампиры зелёные, — сказал Рассел.
— Да, но это более тёмный, ядовитый зелёный цвет, а не здоровый зелёный цвет газона.
Клайв и Рассел обменялись взглядами, а затем оба покачали головами, ухмыляясь.
— Мы что-нибудь знаем о нашем поклоннике фейри? — спросил Клайв.
— Нет, не знаем. Я не могу читать фейри. Я даже не знаю, почему я их вижу. Я не вижу колдовства или чего-то ещё.
Я пожала плечами. Моё сознание было загадкой.
— Кровь фейри, о которой говорила Глориана, полагаю, — ответил Клайв.
— Да, ну, этот момент до сих пор под вопросом. Я имею в виду, если стародавняя ведьма Кори использовала кровь фейри, чтобы создать первого оборотня, сколько её могло всё ещё течь в моих венах столько веков спустя?
Во мне уже варилась кровь ведьмы и оборотня. Мысль о третьем штамме вызывала у меня жуткий дискомфорт.
— Глориана бы знала, — сказал Рассел, фактически заставив меня заткнуться.
Он был прав. Если Глориана, королева фейри, сказала, что она во мне была их кровь, значит, так оно и было.
Когда мы приблизились к городу, дороги сузились, став мощенными. Крошечные машинки объезжали "Лендровер", когда Рассел свернул на боковую дорогу.
— Мы не можем припарковаться на Хай-Стрит, — Рассел свернул на небольшую стоянку и припарковался. — Мы пойдём отсюда пешком.
Рассел пытался отобрать у меня сумку, но я не позволила. Я пристально посмотрела на него, и он смягчился. Мы уже обсуждали это. Он не работал на меня. Я могла бы сама нести свои вещи. К тому же он скоро станет Магистром Сан-Франциско. Подчинённые должны нести его вещи. В результате, однако, Рассел взял чемоданы Клайва, а Клайв взял мои — как он напомнил мне, это было его прерогативой как моей пары, — так что я осталась без багажа.
Дороги были странными и древними. Я так привыкла к асфальтированным улицам, что мне казалось, будто я попала в историческую реконструкцию деревни. Узкий переулок едва ли казался достаточно широким для автомобилей, но по обеим сторонам выстроились узкие магазины, с торчащими из фасадов вывесками. Ремонт обуви, изготовление ключей, одежда для джентльменов, кофейня, ремонт часов, художественная галерея, гостиница и многое другое — всё это было сосредоточено на одной короткой улице. Завтра у меня будет самое забавное исследование.