— Ты имеешь в виду на телефон, — сказал он, вытаскивая мой телефон из кармана. — Ты оставила его заряжаться у кровати.
Поморщившись, я забрала его у него и сунула в карман толстовки.
— Упс. Я намеревалась быстро пробежаться по городу и вернуться до того, как ты проснёшься. Просто, — я подвинулась, чтобы мы оба могли смотреть на статую, — я не могла выбросить её из головы. Мы промчались мимо неё прошлой ночью, и я хотела увидеть её снова.
Взглянув на часы на стене, я остановилась, не в силах понять, что это значит. Я простояла здесь уже больше часа.
— Представляю, как ты голодна. Может, нам вернуться в отель, чтобы ты могла переодеться, прежде чем мы пойдём ужинать?
Он провёл рукой вверх и вниз по моей спине.
— Ты не возражаешь, если мы не будем сегодня шиковать?
— Вовсе нет. И что же у тебя на уме?
Он взял меня за руку, и мы пробрались сквозь группы отставших, которые решали, куда пойти, учитывая, что музей вскоре закроется.
Я на мгновение задумалась.
— Неспешная прогулка и привлекательное кафе?
— Звучит идеально, — сказал он, сжимая мою руку.
Выйдя из главных дверей и пройдя через двор, Клайв обнял меня и наша прогулка началась. Мы шли вдоль Сены, уличные фонари усеивали темнеющее небо. Рестораны и клубы заманчиво сияли по обе стороны реки.
Мы вернулись в отель в мгновение ока. Приняв душ и одевшись, я чуть не передумала, решив заказать еду и напитки в номер и поесть на нашем балконе с видом на город. Почти. Я не хотела упустить ни единого мгновения Парижа, прежде чем мы возобновим нашу охоту на Алдит.
Одетая в джинсы, ботинки, клюквенного цвета свитер — в знак уважения к сезону — и длинное, тёплое, чёрное кашемировое пальто-свитер, которое Клайв купил мне накануне вечером, я посмотрела на своё отражение. Сегодня никаких косичек. Распущенные волосы. Клайв ждал у двери в тёмно-сером пальто. Вампиров не беспокоил холод, но он знал, как слиться с толпой.
Иногда меня вдруг поражала моя удача. Клайв родился почти тысячу лет назад на другом континенте, и всё же мы встретились и полюбили друг друга. Этот великолепный, добрый, умный, отчаянно защищающий мужчина был моим. "На все дни нашей очень долгой жизни", — сказали мы, когда давали свои клятвы. Пока я не испущу дух, пока он не превратится в пыль на ветру, мы будем друг у друга. От этой мысли у меня перехватило дыхание. Клайв навсегда останется моим сообщником в преступлении.
Я подошла к нему, обняла его за шею и страстно поцеловала. Когда я попыталась отступить, то обнаружила, что не могу пошевелиться. Руки Клайва на моей заднице удерживали меня на месте. Я посмотрела в чёрные, вампирские глаза и поцеловала его в подбородок.
— Просто хотела убедиться, что ты знаешь, что я люблю тебя и с нетерпением жду вечности с тобой.
Похлопав меня по заднице, он обхватил меня за талию и повёл обратно в спальню.
— Сегодня вечером мы отправимся в путь позже.
Я захихикала, когда он бросил меня на мягкую кровать.
Значительно позже мы снова оделись и были готовы идти. На этот раз, однако, я была голодна.
— Первый заказ на вечер это еда, — сказала я, когда мы спускались на маленьком лифте в вестибюль.
— Мы могли бы заказать доставку еды и напитков в номер, — сказал Клайв, поднимая мою руку и целуя мои пальцы.
— Нет. Я хочу увидеть как можно больше Парижа, прежде чем нам придётся уехать.
Швейцар придержал для нас одну из больших двойных дверей, почтительно кивая, когда мы проходили мимо.
— Bonsoir2, — крикнула я в ответ, благодарная за длинное пальто-свитер. Поздняя декабрьская ночь в Париже была довольно холодной. — Я думала, в Париже идёт снег.
Клайв положил мою ладонь на сгиб своей руки.
— Это так, но не так скоро. Воздух ещё не замёрз. Насколько я помню, снег выпадает с января по февраль.
Париж был весь наряжен к праздникам: на дверях висели венки, на оголённых деревьях мерцали гирлянды, сверкали витрины магазинов, сияли мосты через Сену. Я ничего так не хотела, как быть в настоящем моменте, но у меня заурчало в животе.
Клайв накрыл мою руку своей, ведя меня по боковой улочке.
— Я как раз знаю место.
Мы снова повернули и оказались на узкой улочке, где праздничные огни, сверкающие в окнах, были приглушены тёплым светом, льющимся из ресторана. Это было похоже на ожившую картину Ван Гога. Перекрывающиеся голоса, звон бокалов, игра на скрипке. Это было идеально.
Клайв заговорил с хозяйкой на беглом французском. Мгновение спустя молодая женщина подвела нас к столику на тротуаре. Большинство сидели внутри, но некоторые, как и мы, не хотели, прятаться.
Еда была восхитительной, оба блюда. У нас с Клайвом были свои ходы. Он играл со своей едой, время от времени делая вид, что откусывает кусочек, пока я ела свою. Потом мы менялись тарелками. То, что мы были относительно одни, не означало, что мы должны быть такими скрытными с нашими манёврами.
Пожилая женщина вышла из ресторана и сказала нам что-то по-французски. Клайв усмехнулся, взяв меня за руку, прежде чем ответить. Я уловила "моя жена" и "американка", но на этом всё. Женщина кивнула, поправляя толстый шарф на шее. Она похлопала меня по руке и что-то сказала мне. Клайв поблагодарил её — я поняла это, — а затем она перешла улицу и поднялась по короткой лестнице жилого дома.
Я повернулась к нему, ожидая.
Он сжал мою руку.
— Она сидела у окна и заметила нашу уловку. Она интересовалась, не беременна ли ты. Я сказал ей, что мы недавно поженились, и ты нет, хотя я не уверен, что она мне поверила.