— Проверка связи.
Новый голос, замерзший и несчастный. Это был констебль Миллиган или констебль Барнетт. Оба вытянули короткую палочку. Задами дома выходили на еще одну кривую дорогу, вдоль которой тоже тянулись жилые дома. Задние дворы разделяла высокая стена. Тем констеблям, кому не повезло со жребием, должны были с параллельной улицы перебраться через стену, чтобы попасть на задний двор дома номер семнадцать. В темноте, в грязи. Под проливным дождем.
— Вышли на позицию.
Ватсон выжидающе посмотрела на Логана.
Домофона в доме не было, но слева и справа от двери, одна над другой, располагались три кнопки от звонков, выпачканные по краям коричневом краской. Под каждой кнопкой были прикреплены маленькие таблички с именами жильцов. Надпись «Норман Челмерс» было сделана синей шариковой ручкой на куске грязного картона, скотчем приклеенного на табличку с именем прежнего жильца. Верхний этаж, направо. Логан сделал пару шагов назад и посмотрел наверх. Свет в окнах горел.
— О'кей. — Он протянул руку и нажал на кнопку звонка, над которой значилось: «Андерсон».
Через пару минут дверь открыл нервный мужчина лет двадцати пяти — тридцати, с длинными волосами и крупными чертами лица, с громадным синяком на щеке. Человек еще не переоделся в домашнюю одежду, на нем были дешевый серый костюм, блестящие на коленях брюки, мятая желтая рубашка. В общем, он сам был весь какой-то мятый. Увидев униформу констебля Ватсон, он побледнел.
— Мистер Андерсон? — сказал Логан, делая шаг вперед и просовывая ботинок в приоткрытую дверь. Просто на всякий случай.
— Э-э… да? — У мужчины был сильный эдинбургский акцент. — Какие-то проблемы, офицер? — Он попятился назад, шаркая стертыми каблуками ботинок по светло-коричневой кафельной плитке.
Логан ободряюще улыбнулся:
— Вам не о чем беспокоиться, сэр. — Он прошел за нервным человеком в подъезд. — Нам нужно поговорить с одним из ваших соседей, но, к сожалению, его звонок не работает.
Конечно же это было неправдой.
На лице мистера Андерсона появилась слабая улыбка.
— О… О'кей. Да.
Помолчав, Логан заметил:
— Если вы позволите, я сказал бы, что синяк у вас, вон там, уж очень скверный.
Рука Андерсона метнулась к опухшей щеке.
— Я… Я ударился о дверь, — сказал он, не глядя Логану в глаза.
Они пошли вверх по ступенькам вслед за мистером Андерсоном, поблагодарили его за помощь, и он исчез за дверью своей квартиры на третьем этаже.
— Уж слишком он нервничал, — сказала Ватсон, после того как щелкнул дверной замок, засов был задвинут и звякнула цепочка, занимая свое место. — Думаете, с ним что-то произошло?
Логан кивнул:
— С каждым что-нибудь происходит… А вы видели у него этот синяк? — прибавил он. — На дверь наткнулся, как же! Кто-то ему хорошо вмазал.
Ватсон взглянула на дверь:
— Слишком испуган, чтобы заявить в полицию?
— Возможно. Но сейчас это не наша проблема.
Потертая дорожка на лестнице кончилась на третьем этаже, дальше пошли деревянные ступени, которые скрипели и стонали от каждого шага, пока полицейские поднимались. На верхнюю площадку выходили три двери. Одна вела на чердак, другая — еще в одну квартиру. За третьей обитал Норман Челмерс. Она была окрашена темно-синей краской, а медная цифра шесть желтела прямо под дверным глазком. Констебль Ватсон встала возле стены, чтобы не быть замеченной вместе со своей униформой.
Логан тихо постучал, как будто нервный сосед снизу пришел попросить взаймы чашку сметаны или авокадо.
Что-то скрипнуло, послышался рев телевизора, потом в замке повернулся ключ.
Дверь открыл длинноволосый мужчина немногим старше тридцати, с кривым носом и аккуратно подстриженной бородкой.
— Привет… — только и успел он сказать.
Констебль Ватсон прыгнула на него, схватила за руку и продемонстрировала, что ее можно закрутить так, как даже мать-природа не сможет сделать.
— Что за… эй!
Она втолкнула Челмерса обратно в квартиру.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Вы мне руку сломаете!
Звякнули наручники.
— Норман Челмерс? — спросила Ватсон, защелкивая холодные металлические браслеты.
— Я ничего не сделал!
Логан зашел в маленькую треугольную прихожую, протиснувшись мимо констебля Ватсон и ее стонущего пленника, и закрыл за собой входную дверь. В прихожую выходили три двери и проход, который вел в небольшую кухню без окон, помещение вроде камбуза на корабле, хотя скорее оно напоминало кухню, устроенную в надувной резиновой лодке.
Все было окрашено в ярчайшие цвета, от которых слезились глаза.