Я зарылся в снег за деревом и жду, когда бандиты приметное дерево проедут. Даже мороза чувствовать перестал…
Вот первые всадники проезжают приметное кривое дерево и я плавно тяну за спуск…
Грохнул разрозненный залп! Одновременно со мной начинают стрелять и остальные наши казаки. Убитые или раненые хунхузы валятся с лошадей. А я спешу разрядить магазин своей светки…
Клац!.. Затвор встал в заднем положении…
Я быстро меняю магазин на полный и продолжаю стрелять. Промазать я не боюсь. Хунхузы едут плотной толпой. Хоть в кого-нибудь, но я попаду…
Вокруг меня грохочут выстрелы.
Но бандиты быстро пришли в себя и начали стрелять по нам в ответ, рассыпаясь в стороны…
Клац!.. И второй магазин закончился у меня. Опять перезаряжаюсь…
Бандиты прячутся и ведут по нам плотный ответный огонь. Но на дороге уже валяется никак не меньше трёх-четырёх десятков человек. Мечутся пустые лошади. Всё-таки внезапный огонь почти в упор по плотной толпе народу… Почти каждая пуля в цель идёт.
Я выцеливаю чью-то голову и тяну за спуск. Голова дёргается и пропадает… Я выискиваю другого хунхуза…
А ответный огонь всё точнее. Пули взрывают снег, со шлепком попадают в стволы деревьев. Сверху сыпятся мелкие ветки, отбитые древесные щепки…
Если остальные казаки нам не успеют помочь, то хунхузы просто обойдут нас с флангов и тогда я за свою жизнь даже стреляной гильзы не дам…
Пристрелялись уже по мне. Засекли, кажется. Уж больно прицельно пули ложатся.
Я, засунув пустые магазины в карманы бекеши, по уши в снегу пополз в другое место.
Бой постепенно распадается на отдельные очаги. Хунхузы отошли от внезапности нападения и довольно умело начали нас зажимать. И не только мне пришлось отползать на другое место.
Заметив мелькнувшего между стволов китайца, я выпалил в него. Попал, не попал, я не понял. Просто не до него мне стало. Появились ещё несколько противников.
Пришлось мне от них отстреливаться. Хорошо, что кто-то из наших мне помог. С фланга бить их начал…
Блять, маловато я патронов с собой захватил… Всего один полный магазин у меня остался… Выживу, всегда больше патронов брать с собой буду…
Я аж взмок, периодически перебегая от дерева к дереву, прячась от пуль хунхузов и сам пытаясь их подстрелить. Пока что мне в этом везло, в отличии от моих врагов…
Даже если я половину выстрелов в молоко выпустил, то всё равно, около пятнадцати-двадцати раз я попал. И пусть не всегда насмерть, но гарантировано из боя я противника вывел…
Неожиданно лицом к лицу я сталкиваюсь с каким-то хунхузом. И не успевая произвести по нему выстрел, я просто с разворота влепил ему прикладом по башке… Тот, даже не мявкнув, рухнул в снег.
Добавив ему ещё раз прикладом, я забрал у него винтовку и все патроны. А то у меня всего три штуки в светке остались. А тут восьмизарядный маузер, да ещё и запасные патроны есть…
Так что пока я живу. И тут же мне пришлось трофей применить в деле. Выскочило трое китайцев и мне пришлось от них отбиваться.
Одного то я точно завалил, а вот про остальных не скажу. Может попал, а может и нет… По-быстрому свалил я оттуда…
Неподалёку бабахнула чья-то берданка. Следом ещё раз… Похоже, кто-то из наших стреляет…
Я вижу две спины в синих халатах и разряжаю по ним свой трофейный маузер. И сразу же падаю в снег и прячусь за дерево. Так как по мне тут же открыли ответный огонь. Да часто так стреляют!
Дождавшись паузы, я выглянул и увидел ещё одного китайца, в этот момент перезаряжающего, ни много, ни мало, а пистолет Маузера! Знаменитый маузер комиссаров с гражданской!
Руки мои сделали всё независимо от головы. Выстрел, башка хунхуза разлетается, а я рывком бросаюсь к нему.
Хватаю его пистолет, до конца вгоняю обойму и только тогда начинаю оглядываться…
Кроме убитых китайцев, я никого не вижу…
— Эй, станичники! Есть кто живой?
И в ответ слышу голос Осадчего:
— Павло, ты што ля? Я тут…
— Да, Степаныч, я это… Ты как?
— Руку зацепили, сукины дети…
— Щас, погоди минутку…
Я снимаю с трупа деревянную кобуру с кожаным обвесом, забираю все патроны к пистолету, а так же винтовки и патроны с других хунхузов. Маузер я повесил себе через плечо. Всю жизнь мечтал о таком пистолете. И вот нашёл…
Степаныч, весь в снегу, сидел опёршись спиной о дерево и пытался перевязать себе левую руку.
Свалив трофейные винтовки, я помог ему с перевязкой.