А я в это же время пытался объяснить им устройство пистолета-пулемёта и для чего же он нужен.
Рассказал и про наш зимний рейд и разгром банды хунхузов. Ведь если бы тогда у нас собой были эти автоматы, то мы не потеряли бы убитыми двенадцать человек.
— Всего двенадцать? И уничтожили сотню? Так это ж отличный результат! — какой-то полковник высказал своё мнение.
— Прошу прощение, Ваше высокоблагородие, но это плохой результат! — возразил ему я, — Казаков слишком мало, чтобы в каждом столкновении терять такое количество людей! А вот с таким оружием мы могли бы вообще без потерь обойтись!
Полковник покраснел, но только зло зыркнул на меня.
А Чичагов поинтересовался насчёт интересных патронов, заряженных в магазины.
Я как смог, объяснил. И тут же последовало распоряжение доставить сюда стандартные патроны к смит-вессонам.
Пока все наигрались с оружием, пока на стрельбище доставили ящик патронов, прошёл почти час…
А потом я им показывал класс стрельбы. Молился лишь, чтобы автомат меня не подвёл…
Высадив и короткими, и длинными очередями пару магазинов патронов с бездымным порохом и полуоболочечными пулями, я взял в руки другой автомат и зарядил в него стандартные патроны.
Так же, после пары магазинов, отложил автомат в сторону и стал разбирать. А потом предложил всем оценить разницу…
… В казарму я попал лишь вечером. С пустыми магазинами и закопчёными до невозможности автоматами. Из них стреляли, пока не пошли отказы от накопившегося нагара и не закончились патроны.
Вроде бы и взрослые все мужчины. Офицеры. А вели себя как дети!
Расстреляли все мишени, расколотили все бутылки… Даже меня угостили шампанским.
И в казарму я уже ехал вахмистром и кем-то вроде инструктора для штурмовой команды из двух десятков казаков. С завтрашнего дня начну я этой командой заниматься…
Три недели я гонял своих временных подчинённых. Поделил их на группы, чтобы в каждой из них было по автомату.
Распределил обязанности. При обороне стреляют вооруженные винтовками, а на дистанции ближе двухсот шагов уже подключаются автоматчики.
В атаке же наоборот. Автоматчик подавляет огнём противника, а вооружённые винтовками рывком сближаются с ним.
Ну и показал, и рассказал им про устройство автомата.
Конечно три недели маловато будет, но и так хлеб…
Мы даже разок на ликвидацию банды съездили.
Банда была не очень большая, человек двадцать пять-тридцать. Но и мы пока не специалисты ещё. Но банду разгромили, уничтожив шестнадцать человек без собственных потерь. Лишь троих пулями зацепило…
Да и то, если бы не влез со своими командами молодой подпоручик, постоянно присутствующий с нами и осуществляющий надзор, то может и вообще бы раненых не было.
Этот придурок поднял в атаку моих подчинённых и сам с револьвером в руке рванул впереди всех. И сам пулю схлопотал, да и из моих ещё двое.
Криками и матами я заставил всех действовать, как учили, а не так, как какому-то идиоту захочется.
Приказал прикрывать меня огнём, а сам полез вытаскивать этого придурочного. Тот то далеко убежать уже успел…
Банду мы разгромили, офицера отправили в госпиталь, а мне на грудь упал Знак отличия военного ордена за спасение жизни этого дятла. Он же офицер, как никак…
Вот так я и получил свой знаменитый Георгиевский крест.
Домой я возвращался довольным. Презентация автоматов прошла боле-менее успешно, я получил заказ на изготовление ещё пятидесяти аналогичных агрегатов, но уже со штыками с длиной клинка не менее десяти и не более двадцати дюймов.
И ещё я раздобыл себе новейшую японскую винтовку Арисака калибром в шесть с половиной миллиметров. И почти ящик патронов к ней.
Я не знаю, как эта винтовка оказалась у моих казачков, но стоило лишь мне высказать пожелание достать себе такую винтовку, как на следующий же день она у меня уже была. Со всеми принадлежностями и даже с длиннющим штыком в комплекте.
И обошлась она мне вместе с патронами лишь в три бутылки нашей русской водки, что я по совету Осипа закупил во Владивостоке.
Мне и ещё две штуки потом предложили. Забрал я и их, но уже за бутылку каждую.
Винтовка сама по себе оказалась довольно неплохой, хотя, если честно, мне от неё нужен был лишь ствол и патроны.
Относительный успех с пэпээмами сподвиг меня на продолжение своих опытов, а ждать ещё четыре года до начала войны я не захотел.
Выбросив у двух последних винтовок деревянные ложи, я упаковал их, и купив себе билет в вагон второго класса, отправился назад. А Осип остался в Харбине.