— Она его жена?!
— Да! Я не знаю, родная ли она мать Лукаса, про неё вообще мало что удалось выяснить — Годфри очень старается скрывать свои семейные дела, но… в общем, скоро выборы губернатора Калифорнии, и у него неплохие шансы на победу. Сейчас кандидаты играют в павлинов, распускают хвосты, у кого ярче — и недавно он засветился на какой-то благотворительной акции вместе с женой.
— С Шарлоттой.
— Да. Я проверила кое-что, — на том конце провода зашелестели бумаги, — и выяснила, что она стала главврачом твоей больницы как раз тогда, когда…
— Когда пропал Лукас, да? Три года назад? — Элла помолчала, видимо, кивая, и прибавила:
— За месяц до того, как отец заявил, что его сын отправился на лечение.
— То есть, она заняла пост главного врача только для того, чтобы держать сына в психушке?
— Ну, может он и не её сын, там непонятно, — уточнила Элла. — Но даже если он её пасынок, это всё равно жесть. То есть, может, парень и тронулся, но зачем так радикально… Так, это ещё не всё! — снова зашуршали бумаги. — Когда я выяснила, что она стала главврачом именно в то время, мне это не понравилось. Я решила аккуратно прощупать её мутные делишки, и выяснила кое-что.
— Что?
— Финансирование больницы и её фактическое состояние не соответствуют друг другу.
— Что? Откуда ты знаешь?
— Я хакнула финансовые отчёты твоей психушки, — обронила подруга. Хлоя тяжело вздохнула, закатив глаза. — Не в этом дело, Хло! Дело в том, что главным спонсором этой клиники является дочернее предприятие одной из фирм Годфри. Официально, он сам отношения к больнице не имеет, но фактически… В общем, он перечисляет огромные деньги на содержание этой психушки.
— Но я ничего особенного не заметила, — припомнила Декер. — Оборудование не особо старое, но и суперсовременным его не назовёшь. О каких суммах идёт речь?
— О серьёзных, — чуть понизив голос, сказала Элла. — Но ты права. Дальше всё путается, они мутят с указанием сумм в отчётах только одной стороны, но я посидела, посчитала, и поняла, что почти половина этих денег просто растворяется. Они уходят на счета других компаний, которые принадлежат…
— Шарлотте? — догадалась Хлоя. Элла вздохнула.
— Да. Не знаю, что там с этим Лукасом, тебе виднее, но его мамаша точно нечиста на руку. Она отмывает деньги мужа. Благотворительность, как известно, налогам неподвластна.
— А потом пропускает через свои счета и возвращает обратно в семью, — закончила за неё Декер.
— Именно. Я надеюсь, ты понимаешь, что я не имела права молчать об этом, да?
— «Не имела»?..
— Начальство в курсе, Хло. Тебе лучше вести себя как обычно, типа, ты и не при делах. Я не стала говорить, что это ты навела меня на Шарлотту, но мало ли, что она может подумать. Наши спецы ещё раз всё перепроверят, и, если что — этой дамочке придётся несладко. Муж её, наверное, отмажет, но я бы не рисковала с ней связываться.
— То есть, её могут скоро сместить, верно?
— Я бы сказала, что её уже почти сместили. Ребята прямо сейчас работают над отчётами, как только появятся доказательства, что она мутит с финансированием — место освободится. Годфри это вряд ли заденет, вся вина будет на Шарлотте, но…
— И в больнице будет новый главврач, — продолжая логическую цепочку, сказала Декер. Да, это действительно могло помочь Люциферу. Другой врач может как минимум помешать планам его отца. Далеко не каждый согласится на явно незаконную схему, если его предшественника сместили именно из-за неё. Ему придётся выждать какое-то время, чтобы не засветиться, может, перевезти Люцифера в другую больницу — за время этой суматохи Хлоя успеет что-нибудь придумать, чтобы ему помочь. — Спасибо, Элла, — от души поблагодарила она подругу.
— Да ладно, — явно довольно улыбаясь, протянула девушка. — Ты там будь осторожнее. И разберись с этим Лукасом, может, он и нормальный. Не знаю, конечно, что там у него в котелке варится, но помню, как мы с тобой в Люксе зажигали после окончания универа. На рояле он круто играл, — Элла, хмыкнув, сбросила звонок. Хлоя тяжело вздохнула, поняв, что теперь должна взяться за отложенное дело — создание минимально вредной медикаментозной терапии для Люцифера.
Она отложила телефон и придвинула к себе чистый лист бумаги. Назначить ему лекарства не было проблемой, сложнее было назначить их так, чтобы это не вызвало подозрений у Шарлотты — пусть она, может быть, скоро и покинет эту больницу. Хлое нужно было сделать вид, что она ничего не поняла и полностью поверила в то, что Люцифер — псих. Возможно, она и так создала ему кучу проблем, освободив от оков — кто знает?
Декер постучала ручкой по столу. Собравшись с мыслями, она выписала на лист все препараты, что могли бы подойти под список диагнозов Люцифера. Вычеркнула самые тяжёлые, которыми его пичкали сейчас, оставив лишь те, что были полегче. Потом вычеркнула то, что явно не сочеталось с оставленными лекарствами. Взглянула на оставшиеся наименования — и её будто что-то толкнуло.
Они делали это во время военных действий. Не конкретно «они», даже не Хлоя, но многие её знакомые с подобным сталкивались. Люди, что старались избежать возвращения из плена, или те, что прикидывались психами, чтобы не получить тюремный срок, даже платили за подобный «сбор». Лекарства с наименьшими побочными эффектами, которые в смеси слегка нейтрализовали, смягчали действие друг друга и не оказывали жёсткого подрывающего здоровье влияния. Об этом сборе мало кто знал — с первого взгляда никто бы и не понял, что Хлоя значительно «облегчила» медикаментозную нагрузку.
Но таблетки были лишь половиной дела. Когда дело дошло до плана терапии, Декер снова зависла — в голове вообще не было мыслей.
Она перелистала готовые заключения. Почти для всех остальных были подобраны творческие занятия — кого-то она решила отправить на групповую терапию, кого-то — на индивидуальную, но ни с кем не возникало таких трудностей…
Хлоя опять вздохнула. Наступило время рассмотреть Люцифера уже не как жертву, а как настоящего пациента, потому что ему действительно требовалась её помощь. Она вспомнила фотографии, которые нашла ей Элла, и которые хранились в архивах сайта его клуба. Денница действительно играл на рояле, но не могла же она устроить это в нынешних условиях, верно? Вряд ли представлялось возможным и отвести его на групповую терапию — так резко менять его статус с буйного на обычного пациента явно не стоило. Но Люциферу просто жизненно необходима была сейчас музыка. Он почти разучился улыбаться за эти годы, и ей нужно было помочь ему зажечь в глазах хотя бы маленький огонёк жизни.
Перед глазами у неё вдруг появилась одна из фотографий. Кажется, такая и правда имелась — Хлоя даже потянулась к телефону и снова перелистала всё, чтобы найти её. Да, редкий кадр — Люцифер держал в руках гитару. С гитарой было бы намного проще, хоть Хлоя и не представляла, как протащить её в больницу, и тем более — в палату. Вот была бы она поменьше, и тогда…
Секунду.
Декер отложила бумаги и поднялась из-за стола. Открыла свой шкаф. У неё было немного вещей, несмотря на то, что она уже несколько месяцев жила дома. Старая привычка иметь всё под рукой. Мать жаловалась на неё, почти требуя, чтобы Хлоя прошлась вместе с ней или хотя бы с подругами по магазинам и прикупила себе нарядов, раз решила остаться. Девушка собиралась сделать это после первой зарплаты на новой работе, но теперь сомневалась, что надолго там задержится.
Хлоя наклонилась и расстегнула сумку. Она давно была разобрана, в ней хранилось лишь то, что явно не могло пригодиться дома. Например, подарок от Эллы с мужем — подруга настояла, чтобы Декер взяла его с собой, и девушка так и поступила, хоть и не понимала, для чего. Потом, медленно сходя с ума от жутких звуков бомбёжки, Хлоя вспомнила о подарке и впервые вытащила его на свет божий. Это, а заодно, давняя поездка с отчимом на Гавайи, помогли ей справиться с происходящим. С тех пор Хлоя не расставалась с этой укулеле — брала её всюду, куда бы их ни отправляли. Места инструмент занимал немного, но чудесным образом успокаивал и хозяйку, и окружающих людей. Декер знала всего с десяток аккордов и три или четыре рисунка боя — обычно девушка не заморачивалась, интуитивно находя подходящий под песню ритм. Играть было несложно. Может быть, Люциферу именно это и было нужно?