— А вы не помните, он приехал на машине? — спросил я.
— На «мерседесе» бежевого цвета с серебристым отливом. Поставил он его вот тут, — кивком головы указала она на улицу прямо под окном.
— А номера машины вы случайно не заметили?
— Нет. Хотя… погодите, когда он уезжал, я смотрела ему вслед и увидела табличку с номерным знаком. Она была желтая, с черными цифрами и с буквами посередине.
Ясно: форма голландского номерного знака. В душе я воздал хвалу современной эпохе, пробудившей интерес к автомобилю и у женщин.
Итак, неизвестный отправитель письма Бобина начинал терять свою анонимность и обретал более определенные черты и формы. К тому же получалось, что нас просто вели к нему чуть ли не на поводу. Знал ли об этом владелец бежевого «мерседеса», это пока не игра то особой роли. Важно было, что мне, похоже, удалось раскрыть их замысел. Исподволь, но точно нам указывали следы отправителя письма Мартина. Мы должны были на них напасть, должны были на него выйти.
Но зачем? С какой целью? Конечно, если бы речь шла о какой-то провокации, то они постарались бы замести все следы. Л следы сразу же оказались у нас в руках: и сегодняшняя сложна, [1 приметы отправителя письма, обнаружить которого теперь — это уже просто дело техники. Тут что-то не так.
Пока я обо всем этом размышлял, женщина за перегородкой нарушила затянувшееся молчание:
— Вы знаете, у меня как-то сразу возникло ощущение, что с этим немцем не «се в порядке. У вас так не бывает?
— Бывает, и довольно часто, — улыбнувшись, ответил я. — Послушайте, а вы могли бы узнать этого господина на фотографии?
— Конечно. Она у вас с собой?
— Нет, но я, возможно, ее принесу. Хотя, быть может, в этом и не появится необходимости. А пока в: не были бы так любезны ноивдробнее описать его внешность?
— Блондин, примерно на полголовы выше вас…
— Это значит, он ростом около ста девяноста сантиметров, но так ли?
— Пожалуй. Во всяком случае, он очень высокого роста. Глаза у него голубые, а рот, знаете, какой-то странный. Такой редко увидишь. Будто у него гуи вовсе нет, а просто какой-то кривой разрез на лице. — Она провела ногтем черту от левого угла губ вверх к правей щеке.
— Благодарю! — воскликнул я.
Ее действительно было за — что благодарить. Все, что я узнал в почтовом отделении ноль тридцать пять, лишало отправителя письма Бобина всякой надежды остаться неузнанным…
Его звали Гайе ван Заалм, он был родом из Венлоо и являлся торговым агентом филиала фирмы «Шерико» (Нью-Джерси, США) в Роттердаме. Фирма эта занималась производством антибиотиков широкого спектра и различных психотоников. Во время войны президент Рузвельт на четыре года запретил ее деятельность, поскольку она через своих агентов в Бразилии оказывала финансовую помощь нацистам. В сорок пятом году «Шерико» не просто возродилась, а и распространила монополию на свои товары во всем капиталистическом мире.
Гайе ван Заалм прибыл, чтобы предложить нам продукцию своей фирмы и заключить контракт на ее продажу. Он бывал у нас и прежде с такой миссией и всякий раз вполне успешно с ней справлялся. «Ни в чем предосудительном замечен он не был…» — заключала сводка.
Итак, исходя из профессии ван Заалма, «мостик» между ним и Бобином мог представиться вполне логичным и естественным. На первый взгляд. Но если присмотреться к этому «мостику» внимательней, то обнаруживалась его крайняя шаткость.
Действительно, зачем агенту, торгующему лекарствами, вступать в непосредственный контакт с каким-то пациентом санатория для нервнобольных?
Ответить на этот вопрос я пока не мог, и приходилось довольствоваться общей формулой, что в этой жизни все возможно, так, в нашей стране пребывает некто Гайе ван Заалм, невинный, как дитя. Отправка письма Бобина — первое обнаруженное нами внеслужебное деяние торговца, совершенное на нашей территории с завидной непосредственностью. Но я не мог не считаться и с другим обстоятельством: Гайе ван Заалм ведь исчез сразу же, как только отправил письмо Бобина, словно у него горела земля под ногами. Через пограничную заставу в Розвадове он проследовал в тот же день вечером. Кроме того, как затем выяснилось, торговый агент крупнейшей фармацевтической фирмы был знаком нашим коллегам из уголовного розыска. С ними у него два года назад возникли кое-какие неприятности на почве спекуляции журналом «для мужчин». Хотя это, конечно, пустяк.