По наведенным справкам, Гайе ван Заалм вообще принадлежал к числу тех, кто охотно торгует всем, чем угодно, и предлагает свои услуги кому угодно. Например, Бобину. Или разведке. Но пока он ведет себя «в рамках», все это не так страшно. Он, конечно, мог быть из числа и тех, кого западные разведывательные службы, использовав, выбрасывают не с большей жалостью, чем грязную бумагу.
Заалма, за исключением спекулятивной торговли «мужским» журналом, ни в чем предосудительном обвинить было нельзя. А потому он имел возможность легально приезжать в нашу страну. А это, в свою очередь, давало возможность стоящим по ту сторону баррикад всякий раз при необходимости его использовать.
Противоестественной выглядела лишь спекуляция «мужским» журналом. Но ведь ЦРУ и другие разведывательные службы, сотрудничающие с ним, используют, разумеется, всякий сброд: от террористов до профессиональных жуликов. На Западе. Да и у нас они тоже идут на сотрудничество только с общественными отбросами, потому что никто другой с ними не станет связываться.
Все это были вещи настолько известные, что я о них даже не хотел думать, lie хотел, по должен был. Пусть Гайе ван Заалм будет кем угодно: курьером или же связным (конечно, второразрядным), но что он так или иначе имеет отношение к какой-то разведывательной службе — в этом я уже не сомневался.
Итак, три варианта: либо я ошибаюсь и Гайе ван Заалм взял письмо просто из дружеского расположения к Мартину Шульцу, либо выполнял предписание какой-то разведывательной службы, но впервые, и там просто не знали о прежних его неприятностях. И еще вариант: Гайе ван Заалм работает постоянным агентом. Но он скорее просто мелкая сошка. А вот с «мужским» журналом он просто хотел подзаработать, потому что привык так делать, — я этот тип людей хорошо знаю, они подзарабатывают всюду и на всем. Итак,’ он попытался торговать «дефицитным товаром», но не получилось, и о своей неудаче оп решил умолчать.
Я поднялся с кресла и прошелся по комнате. Остановился у окна.
В саду, окружавшем наше место работы, колыхались на ветру огромные пионы. Ощущался сладковатый дурманящий запах бузины. Постояв немного, я вернулся к столу и снова принялся читать документацию с красным штампом «Совершенно СЕКРЕТНО».
Из нее я узнал, что санаторий, которым ведает доктор медкцины Иаан Паарелбакк, называется «Больница милосердных братьев» и находится на Гееренканале, 631 в Наардене. Эти места я знал: высокие осины, дубы и пирамидальные тополя, зеленые луга и уединенные двухэтажные виллы из коричневого кирпича, с белыми оконными переплетами. К летним резиденциям богачей ведут дорожки, окаймленные рододендронами, над каналом вздымают свои крылья миниатюрные подъемные мостики. Тишина царит на этом клочке перенаселенной Голландии.
Это лирика.
Докладная сообщала точным, строгим языком:
«Было установлено, что этот объект используется голландской секретной службой и предоставляется также в распоряжение органов ЦРУ».
Пункт «с» содержал систему охраны санатория: «Двухметровая стена, возвышающаяся над изгородью из колючей проволоки, которая постоянно находится под электрическим током, напряжение которого не установлено. Ночью в сад выпускают служебных собак. Стена и входы непрерывно просматриваются пятью телевизионными камерами».
Итак, мое предположение было верным. Но как же выручить Бобина? Чтобы в открытую проникнуть туда, пришлось бы прибегнуть к насильственным мерам, а этого мы не делаем принципиально. Значит, необходимо искать иные пути. Да, тут придется здорово пошевелить мозгами.
Я перевернул страницу и прочитал: «Паарелбакк Иаан, доктор медицины, подлинное имя Хаим Байныш Засович, родился 12. XII. 1919 г. во Львове. В 1924 году родители эмигрировали в Палестину. Хаим Байныш Засович сперва работал в кибуце, но уже в 1940 году становится членом сионистской террористической организации «Иргун цвай леуми». В 1945 году он уже принадлежит к числу организаторов серии нападений на органы британской администрации. Был арестован, допрошен и через сорок восемь часов освобожден за недостатком улик (источник информации: бывший сотрудник израильской разведывательной службы «Моссад»), В 1946 году выехал в Голландию, закончил с отличием медицинский факультет Амстердамского университета. Сменил имя и фамилию — стал Паа-релбакком. Фамилия эта вполне обычна для голландцев еврейского происхождения. Она означает «жемчужный ручей». В пятидесятых годах работал в США, род его деятельности точно не выяснен. Предполагается, что принимал участие в исследованиях воздействия наркотических средств. В 1963 году он вернулся в Голландию и создал санаторий «Больница милосердных братьев».