С начала моей маленькой речи глаза Снейпа все больше теряли ясность. Из глубины их поднималась дымка, но слова «доктор Лонгботтом», как я и ожидал, возымели сильное действие. Я заметил, как дрогнули его сильно истончившиеся губы. Но сложиться в саркастическую усмешку они не смогли.
— Больной, повторяю свой вопрос: как вы себя чувствуете? Я должен заполнить вашу историю болезни. Можете ли вы отвечать на вопросы?
Ответом мне послужил еле заметный наклон головы. Инга протянула мне перо, ее рука на мгновение коснулась моей. Я открыл тонкую папку:
— Ваше имя?
— Северус Снейп.
— Возраст?
— Сорок четыре года.
— Вы работаете?
Пауза в ответах заставила меня оторвать глаза от заполняемого документа. Снейп закрыл глаза, и я заметил, как он сглотнул и опять наклонил голову.
— Вы должны отвечать на вопросы четко и ясно. Если вы не в состоянии это делать, то перенесем формальности на завтра, — я повернулся к Инге, — Мисс Грулл, приготовьте сонное зелье. Норму увеличьте на 20 кубиков, в вену колоть не будем, больной его выпьет сам.
— Подождите, — услышал я шепот за спиной и оглянулся, — я могу отвечать на вопросы. До недавнего времени я работал. В школе колдовских наук Хогвартсе.
Я снова раскрыл папку.
— Ваша должность?
— Профессор Зельеделия и декан факультета Слизерин.
— Вас привезли к нам из Азкабана, и никто не может сказать, сколько времени вы были без сознания. Вы можете помочь? Какой день вы помните последним? — Я опять посмотрел на лежащего передо мной человека. Никакой язвительности, никакой насмешливости, грозного Снейпа невозможно было узнать. Неужели он стал таким покорным? Он послушно задумался:
— Какой сегодня день недели?
— Среда, привезли вас во вторник утром, — я по-прежнему контролировал голос, но профессиональный тон мне давался уже гораздо легче.
— Кажется, я помню воскресенье, — Снейп стал говорить еще тише, я заметил, как он облизнул губы.
— Вы хотите воды?
— Да, если можно.
Хорошо, что можно отвернуться. Я встал и налил в стакан воду из графина. Тонкий высокий стакан, полный прохладной чистой воды. Я держал его двумя пальцами близко к краю. Никогда еще Снейп не смотрел с такой жадностью на мои руки. Он приподнялся мне на встречу. Мне нужно было сделать один шаг к кровати. Сколько раз на его уроках я ронял все, что держал в руках? И не только из-за того, что у меня такие неуклюжие пальцы. По большей части, я все ронял и опрокидывал, потому что этого от меня ждали. Вот эти самые глаза готовы были заметить любую погрешность в моих движениях. Мне было достаточно увидеть, как на меня смотрит Снейп, чтобы уронить и не такой полный стакан воды.
Я медлил. Перед моим внутренним взором ясно рисовалась картина медленно падающего стакана. Он выскальзывал из моих неуклюжих пальцев и, немного наклонившись, медленно падал вниз в окружении целой россыпи брызг.
И все-таки я дождался: голова Снейпа запрокинулась так, чтобы он снизу мог увидеть мои глаза. Я поймал горящий жаждой взгляд. Будто в замедленной съемке я видел, как в его глазах появляется понимание того, что сейчас случится. Он тоже представлял, как я роняю этот стакан на пол.
Это было уже выше его сил. Напряжение, поднявшее его мне навстречу, ушло, и Снейп упал на подушку, закрыв глаза.
Ну вот я и сделал этот шаг! Подошел к кровати и приподнял его голову. Стакан с водой прикоснулся к его губам, и первые капли скользнули вниз, оставляя мокрые пятна на больничной пижаме.
— Я давно уже не роняю все, что оказывается в моих руках, — это я сказал не моему пациенту, а моему бывшему профессору.
Поить из стакана больных несложно. После первых глотков нужно сделать паузу. Слишком быстро им пить нельзя. А потом нужно снова поднести воду к губам. Руки Снейпа поднялись, и когда я хотел снова оторвать стакан от его рта, они не дали мне этого сделать. Он пил, не прерываясь, пока не кончилась вода.
— Еще? — спросил я коротко.
— Нет, — голова качнулась и обессилено откинулась на подушку, — спасибо, доктор… Лонгботтом.
— Вы давно не пили? Сколько дней? — я взял историю болезни.
— В четверг… я не смог подойти к столу… Кружилась голова.
— А сейчас кружится? — продолжал я задавать свои вопросы.
— Не так. Сейчас я просто чувствую усталость, — в самом деле, лицо Снейпа заливала не просто бледность, оно обрело зеленоватый оттенок.
— На что-нибудь еще вы жалуетесь? — последний вопрос в моем списке.
— Нет.
— Вам что-нибудь нужно? У вас есть какие-нибудь просьбы? — об этом я спросил уже лично от себя.
— Мне ничего не нужно, — глаза резко открылись, и в них мелькнуло что-то от прежнего Снейпа, — Скажите, доктор Лонгботтом, война кончилась?
Этот вопрос меня удивил. Я немного растерялся под пристальным взглядом.
— Да, война кончилась. Почти две недели назад.
— И кто победил?
Я чуть не забыл кто передо мной. Это был Снейп, и я почти забыл о том, что он Упивающийся Смертью.
— Ваша сторона проиграла, — я оглянулся, Инга принесла зелье, — Гарри смог убить вашего хозяина, все надеются, что окончательно. Но темные метки почему-то не пропали.
Пора прекращать этот разговор:
— Вам пора пить зелье. Мисс Грулл, пожалуйста, — я подозвал Ингу.
А напоследок не удержался:
— И не волнуйтесь, это зелье готовил не я.
Но и теперь я не получил ответа, достойного профессора Зельеделия, он даже закрыл глаза.
Когда мы вышли из бокса, я впервые как следует рассмотрел аврора, охраняющего нас от Снейпа. Это был коренастый человек, лет тридцати. Мне понравилось его лицо, открытое, вызывающее доверие.
— Сэр… — я замялся, не зная, как к нему обратиться.
— Эрик Лейтон, — подсказал он мне. Голос тоже хорошо подходил ему. Немного глуховатый и очень благожелательный.
— Мистер Лейтон, передайте своему начальству, что завтра в семь вечера можно задавать вопросы этому больному. Но передайте им, что допрашивать его можно только в моем присутствии и не дольше десяти минут.
Инга одобрительно посмотрела на меня. Да, чем быстрей отправим этого пациента обратно в Азкабан, тем лучше.
Глава 4. Враги? За четыре дня до срока
Протокол заседания комиссии по подготовке праздника Победы.
Представитель Департамента Магического Спорта и Состязаний: По-прежнему нет подходящего помещения. На одну или две тысячи зрителей все равно не сможем ничего найти. На пятьсот человек — только полуразрушенные замки. Может, организуем трансляцию праздника по всей стране?
Представитель Департамента Магических Аварий и Катастроф: Что угодно, только не маглское телевидение! Государственные каналы кошмарны, одна реклама, частные — дороги, и доступа к ним почти ни у кого нет. А развертывать собственный канал сейчас поздно. Мы давно говорим об организации своего телевизионного канала. Магическое радио есть, нужно магическое телевидение.
Представитель Департамента Средств Магического Транспорта: Вы готовы подсунуть нам все маглские штучки. Жили без телевидения раньше — проживем и теперь. Зачем нужно передавать изображение на расстояние, когда можно аппарировать и лично все посмотреть?
Представитель Департамента Магических Аварий и Катастроф: Ну да, а в каменном веке жили без железа и одевались в шкуры. Может, вернемся опять в пещеры?
Министр: Господа, обойдемся без ненужных споров. Решения о развитии магического телевидения правительством еще не принято, поэтому сейчас о нем вопрос поднят напрасно. Представитель Департамента Магического Спорта и Состязаний, ищите помещение!